Китайский переводчик Гу Юй одинаково влюблен в русскую и белорусскую литературу

С Гу Юем, русистом, переводчиком, профессором Нанькайского университета (Тяньцзинь, Китайская Народная Республика), мы познакомились сравнительно недавно. Готовили одно из изданий для поэтической серии «Светлые знаки: поэты Китая», выходящей в Минске при поддержке Министерства информации Республики Беларусь на белорусском и китайском языках. Нужен был консультант по творчеству ряда средневековых поэтов Поднебесной. Профессор Второго Пекинского университета иностранных языков доктор филологических наук Чжан Хуэйцинь посоветовала обратиться к Гу Юю, охарактеризовав его как авторитетного переводчика русской поэзии. Заметила при этом, что переводчик хорошо знает русскую и все восточнославянские литературы, а еще был знаком с народным поэтом Беларуси Максимом Танком, переводил его стихотворения. Так завязалась наша дружба, родились творческие новые инициативы. Масштабы переводческих свершений Гу Юя впечатляют. Об этом и хотелось бы рассказать в нашем диалоге с китайским переводчиком. 

— Глубокоуважаемый Гу Юй, с чего все-таки началась ваша любовь к русской литературе? 

— В учебнике русского языка для первого курса, с которым я познакомился студентом, был текст под названием «Дружба». Уже потом я узнал, что это отрывок из повести Владимира Короленко «Слепой музыкант». На китайский язык повесть перевел наш преподаватель — Цзан Чуаньчжэнь. Я взял эту книгу в библиотеке, и читал текст из учебника, сравнивая с переводом. Точный, образный и легкий для чтения перевод господина Цзана вызвал у меня восхищение и значительно повысил мой интерес к изучению русского языка.

На третьем курсе у нас появился предмет по чтению русской литературы. Преподавал его Цао Чжундэ, выпускник факультета журналистики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. Он очень хорошо говорил по-русски. На занятиях он знакомил нас с поэтическим творчеством Пушкина, Лермонтова, Некрасова, Фета, Ахматовой, Есенина и Исаковского. Это и пробудило во мне интерес к русской поэзии. Помню, что первым русским стихотворением, которое я перевел, было стихотворение Исаковского «Летят перелетные птицы».

— «Летят перелетные птицы/ В осенней дали голубой, —/ Летят они в жаркие страны,/ А я остаюся с тобою,/ Родная навеки страна! / Родная навеки страна!/ Не нужен мне берег турецкий,/ И Африка мне не нужна...» И в Беларуси, и в России эта песня известна не одному поколению... 

— И меня она впечатлила... Отец преподавателя Цао Чжундэ — известный переводчик Цао Баохуа. А его жена — русская. Неудивительно, что господин Цао так любит русскую литературу. Стихи на русском языке он всегда читал с чувством и в приподнятым настроением.

— Среди переведённых вами на китайский язык — произведения Александра Солженицына, Юрия Кузнецова, Николая Рубцова, Александра Кушнера... Русская литература — что-то вроде мирового океана. Как сформировались ваши личные переводческие пристрастия в этом безграничном художественном пространстве? 

— Есть определенная доля случайности в том, какие произведения переводятся. Мне могли в газете или журнале попасться на глаза стихи, которые меня заинтересовали, и я начинал их переводить. Так случилось со стихами Юрия Кузнецова и Николая Рубцова, они потом были опубликованы в «Современной международной поэзии». Перевод некоторых произведений инициировали издательства. Например, о поэме Солженицына «Дороженька» мне написал редактор издательства «Новая классика» Чэнь Фэн. Работа над этой поэмой заняла более двух лет после подписания договора. Биографию Дмитрия Лихачева, написанную Поповым, предложил перевести профессор Лю Вэньфэй. «Марина Цветаева: жизнь и творчество» Анны Александровны Саакянц (это три тома, 860 000 — ! — иероглифов) попросил перевести редактор Шанхайского издательства «Бэйбэйтэ чубань вэньхуа гунсы» Вэй Дун. Он знал, что я люблю переводить поэзию, а в этой биографии много поэтических фрагментов. На перевод книги ушло два с половиной года. Однажды я рассказал господину Гао Ману о переводе этой книги. Он тогда задался вопросом, сколько людей прочитает такую толстую книгу после того, как ее переведут? Двадцать? Для меня стало неожиданностью, что после публикации трехтомника более тридцати человек написали рецензии, к тому же мы получили хороший отклик от некоторых поэтов. Благодаря этой книге я даже подружился с несколькими поэтами — Хань Янь, Цзя Кэ и Лин Юэ.

После биографии Цветаевой меня пригласили перевести «Воспоминания дочери» Ариадны Эфрон. Ответственным редактором был также Вэй Дун. Я сказал Вэй Дуну, что уже перевел для них более миллиона знаков текста биографий и мемуаров. И не могли бы они найти возможность опубликовать переведенный мною сборник стихов? Вэй Дун, как настоящий друг, пошел мне навстречу и придумал серию «Поэзия России». В ней было издано сразу четыре поэтических сборника в моем переводе: «Избранные стихотворения А. Пушкина», «Избранные стихотворения А. Фета», «Избранные стихотворения К. Бальмонта», «Избранные стихотворения В. Брюсова» (Издательство Гуансийского педагогического университета («Гуанси шифань дасюэ чубаньшэ»), 2014). Общее предисловие к этой серии написал известный российский ученый Владимир Вениаминович Агеносов. Кстати, на китайский был переведен учебник по литературе под его редакцией. 

— Но все-таки основу в ваших переводческих трудах занимает классика... Событием в китайском книгоиздании стала ваша книга переводов «Любовная лирика Пушкина», изданная в Пекине четверть века назад. Насколько сложно работать с классикой, с текстами Пушкина? Вы учитывали опыт своих китайских предшественников в этом деле?

— Я всегда считал себя очень удачливым. Ли Цзие, декан нашего факультета иностранных языков, был поэтом. После выпуска я остался в своем университете преподавать. Декан знал, что я пишу стихи и люблю их переводить. И однажды из Пекина, где был на совещании, он привез мне сборник басен Ивана Крылова в переводе У Яня. Господин Ли сказал мне: «Эту книгу перевели с английского языка, в оригинале басни — в стихах, но перевели их как прозу. Попробуй перевести эти басни с русского языка как стихи.» После двух лет упорной работы я перевел сборник басен И. Крылова «Осел и соловей», книга вышла в издательстве «Хэйлунцзян жэньминь чубаньшэ» (Хэйлунцзянское народное издательство) в 1983 году.

В апреле 1980 года участвовал в конференции Уханьского университета, посвященной поэзии В. В. Маяковского. Там я познакомился с такими известными переводчиками поэзии, как Гэ Баоцюань, Юй Чжэнь и Фэй Бай. После окончания мероприятия мне также посчастливилось встретить Гао Мана. 

— И Гэ Баоцюань, и Гао Ман — переводчики стихотворений Максима Танка на китайский язык. Книга белорусского поэта вышла в Пекине в их переводах еще в 1958 году... 

— Для меня встреча с этими мастерами перевода в какой-то степени судьбоносная...Вскоре после возвращения в университет я получил письмо от Гао Мана. Так я стал одним из переводчиков «Антологии современной советской поэзии». Позже, в Пекине, я познакомился с издателями Сунь Шэнъу и Лу Юнфу из издательства «Жэньминь вэньсюэ чубаньшэ» («Народная литература»). Они редактировали «Избранные стихотворения А. Пушкина» и предложили мне также поучаствовать в качестве переводчика. Вслед за тем, Сунь Шэнъу, Лу Юнфу и Гао Ман редактировали серию «Малая поэтическая коллекция „Береза“», и пригласили меня к участию. Как раз в этой серии и вышел сборнинк «Все начинается с любви». Предисловие к нему написал Гао Ман. Я очень благодарен моим старшим коллегам — моим учителям, которые вели меня по пути поэтического перевода. 

— Вы рассказывали о работе над баснями Крылова... Восемнадцатый — первая половина девятнадцатого века... Понятна ли современным китайским читателям сатира Крылова, идущая с давно минувших времен? 

— Мой перевод «Сборника басен Крылова» был опубликован издательством «Хэйлунцзян жэньминь чубаньшэ» (Хэйлунцзянским народным издательством) в 1983 году. Это был первый сборник басен Крылова в моем переводе. Позже я перевел на китайский язык девятитомный сборник басен Крылова, который вышел в издательстве «Яньшань чубаньшэ» в 2003 году. В 2019 году издательство «Жэньминь вэньсюэ чубаньшэ» («Народная литература»), опираясь на переведенное мной «Полное собрание сочинений басен Крылова», подготовило детское издание для учащихся начальной и средней школы. В 2019 г. тираж составил 20 000 экземпляров, а на сегодня напечатано уже 52 000 экземпляров. Видно, что эти переводные издания пользуются популярностью у читателей. Надо пояснить, что в первоначальном девятитомном полном собрании басен Крылова опубликовано 203 басни. Однако в издании, подготовленном «Жэньминь вэньсюэ чубаньшэ» («Народная литература») — 208 произведений, на 5 больше. Эти тексты мне предоставил Ли Фанчжун — сын Ли Цзие. Он окончил Пекинский университет иностранных языков по специальности «русский язык», много лет работал в посольстве Китая в России. Ли Фанчжун собрал из русских периодических изданий отдельные произведения И. Крылова и дополнил ими полное собрание басен Крылова. Я всегда буду помнить помощь, которую мне оказали отец и сын — Ли Цзие и Ли Фанчжун. Рукопись с моими переводами басен Крылова я также отдавал на рецензию Цзан Чуаньчжэню и Чэнь Юньлу, которые внесли ценные предложения по доработке и шаг за шагом помогали моему переводу стать лучше.

Еще одной причиной интереса в Китае к басням Крылова является включение некоторых его басен в учебники для начальной и средней школы, поэтому и ученики, и родители обращают внимание на произведения этого автора. 

Конечно, читателей привлекают и художественные характеристики произведений: иносказательная реалистическая ирония Крылова. Наследие Крылова стоит наравне с творчеством Эзопа и Лафонтена, он входит в тройку самых известных баснописцев мира. 

— Вечным, если так можно выразиться, писателем для стран социалистической ориентации является Максим Горький. В Азию его книги впервые пришли более ста лет назад. Наверное, со времен Лу Синя, Горький много раз переводился... Не страшно ли было браться за переводы Горького в конце XX столетия или в начале XXI столетия? 

— Признаюсь, для меня Максим Горький — великий писатель, которого я очень уважаю. Он вышел из низов общества, в ранние годы потерял отца, пережил много лишений и благодаря собственному упорству и самообразованию добился успеха. Это не может не вызывать восхищение. Его стремление к постоянной учебе всегда было для меня источником мотивации заниматься художественным переводом.

Среди коллег по литературному переводу в Тяньцзине у меня есть несколько хороших друзей — Лю Луньчжэнь и Ван Цзяньфу, с которыми я время от времени общаюсь. В середине 1990-х по приглашению издательства «Бэйюэ чубань» мы перевели трилогию М.Горького «Детство», «В людях» и «Мои университеты». Мы были очень счастливы такой возможности: я перевел «В людях», Ван Цзяньфу — «Мои университеты», а «Детство» перевел Яо Минъю из Пекина. Лю Луньчжэнь перевел «Мать», это произведение многократно переиздавалось. Трилогия получила хорошие отзывы читателей. 

— Вы хорошо были знакомы с такими русистами, как Гэ Баоцюань, Гао Ман. Какие у них главные уроки можно взять сегодня? 

— Занимаясь художественным переводом, я однажды написал Гэ Баоцюаню и попросил совета. Гэ Баоцюань ответил мне и порекомендовал больше читать и усердно практиковаться. Его аккуратные и четкие иероглифы произвели на меня глубокое впечатление.

Как я уже говорил, мне повезло быть знакомым с Гао Маном. Каждый раз, когда я бывал в Пекине, обязательно с ним встречался. Гао Ман отличался жизнерадостным характером, широтой души в отношениях с людьми, усердием в творчестве и разносторонними талантами. Он был переводчиком, редактором, писателем, художником и поэтом. Общение с ним принесло мне много пользы. Гао Ман подарил мне более тридцати книг. По его приглашению я также участвовал в сборниках, которые он редактировал: «Антология современной советской поэзии», «Антология лирических стихов советских поэтесс», «Полное собрание лирических стихов А. Пушкина» и «Малая антология советской поэзии». Гао Ман был знаком с русским советским поэтом Робертом Рождественским и перевел несколько десятков его стихотворений. Я также перевел более ста стихотворений этого поэта и предложил Гао Ману издать книгу «Избранные стихотворения Р.Рожественского», составленную из его и моих переводов. Гао Ман сказал, что лучше издать сборник стихотворений, куда войдут только мои переводы. Как раз в тот год я поехал на стажировку в Ленинградский университет. Гао Ман написал предисловие к этому сборнику стихов. Поэтому всякий раз, когда я читаю книгу «Все начинается с любви — Избранные стихи Р. Рожественского», мысли уносят меня к Гао Ману.

Российский китаевед Борис Рифтин, специально приглашённый профессор Нанкайского университета, в начале 2000-х гг. часто приезжал в Нанкайский университет с лекциями, и мы неоднократно встречались. Он однажды сказал, что есть большой научный труд, которой стоит перевести, — «Русская литература на рубеже веков, 1890-е — начало 1920-х гг.», составленный коллективом Института мировой литературы им. А.М. Горького. И Борис Львович предложил мне поучаствовать в переводе этой монографии. Я ответил, что переводил поэтические сборники Бальмонта и Брюсова и могу перевести главы, связанные с этими двумя поэтами. Рифтин помог издательству «Дуньхуан вэньи чубаньшэ» (Дуньхуанское издательство литературы и искусства) решить вопросы, связанные с авторскими правами. Позже Лю Ланьшэн, директор этого издательства, специально приехал в Тяньцзинь, чтобы попросить меня возглавить перевод этой книги. Я посчитал, что мне одному не справиться и позвонил Гао Ману в надежде, что он возглавит эту работу, а я стану его помощником в организации группы переводчиков. Гао Ман сказал, что, поскольку я уже вышел на пенсию, пришло время сделать что-то большое. Мне ничего не оставалось, как попросить его быть нашим консультантом и нарисовать иллюстрации к этой книге, на что Гао Ман сразу же ответил согласием. Господин Гао не только помог нам найти ответы на сложные вопросы, но и нарисовал 38 портретов писателей и поэтов, что добавило книге новые краски.

Я никогда не забуду, как после выхода в свет четырехтомной «Истории русской литературы Серебряного века» Гао Ман заново написал 38 портретов писателей и поэтов и прислал их мне на хранение, сказав, что в будущем, при издании поэтических сборников, эти портреты можно использовать в качестве иллюстраций! Я был тронут до глубины души, это даже трудно описать словами. В наше время картины, написанные в жанре гохуа, в зависимости от размера могут оцениваться от несколько тысяч до несколько десятков тысяч юаней. А Гао Ман совершенно безвозмездно передал мне 38 портретов. Этот случай произвел на меня неизгладимое впечатление, и я очень благодарен учителю Гао. Его прямолинейность, бескорыстность и самоотверженный характер всегда останутся для меня образцовыми и достойными восхищения. 

— Вы, как и Гао Ман, открыли для китайского читателя и народного поэта Беларуси Максима Танка... Помогает ли вам в работе над переводами произведений белорусских авторов Ваш колоссальный опыт Русиста?

— Как я уже говорил, с ноября 1988 г. по декабрь 1989 г. я в течение года учился в Ленинградском университете. В июле 1989 г. я приезжал в Минск для встречи с Максимом Танком. До поездки в Советский Союз я уже переводил стихи этого поэта и публиковал их в периодике. Когда я встретился с Танком, ему было 77 лет, а мне 49. Танк вспоминал свою командировку в Китай, 1957 года, с делегацией советских писателей. Самым запоминающимся моментом для него стала поездка на поезде по только что построенному Уханьскому мосту через реку Янцзы. Он пришел к статуи поэта Цюй Юаня на Восточном озере в городе Ухань, отдал дань уважения художнику Ци Байши в Пекине и посвятил им свои стихи. Тогда Максим Танк познакомился с Гао Маном, с которым переписывался и поддерживал дружбу на протяжении многих лет.

Мне очень нравятся стихи Максима Танка. Семья, дружба, любовь и ностальгия по родным местам — это темы, на которых поэт фокусируется в своих произведениях. Его стихи взяты из жизни, поэт обращается к темам природы, среды обитания человека. На мой взгляд, Максим Танк — это выдающийся национальный поэт Беларуси, и для меня большая честь и удача познакомить китайских читателей с переводами его стихов. 

— Вы стажировались в Санкт-Петербургского университете... Такая встреча с Россией помогла Вам ещё сильнее познать русскую литературу?

— Я восемь лет изучал русский язык, а потом остался преподавать в университете. И годовая стажировка в Ленинградском университете имела для меня важное значение. Моим научным руководителем в Ленинградском университете был профессор Герман Васильевич Филиппов. Он занимался изучением русской поэзии, а также был членом Союза писателей СССР. Герман Васильевич поддержал мое стремление больше общаться с поэтами и китаеведами. И предоставил мне контактную информацию многих поэтов. Это позволило мне посетить Москву и познакомиться с Риммой Казаковой, Новеллой Матвеевой, Расулом Гамзатовым, Робертом Рождественским, Юрием Кузнецовым и другими поэтами, я переводил их стихи для «Антологии современной советской поэзии». 

В Ленинграде я познакомился с китаеведами Л.Меньшиковым, профессором Е. Серебряковым, Е. Торчиновым и другими, поэтами А. Кушнером, В. Шефнером, главным редактором журнала «Звезда».

Тогда же в сотрудничестве с русскими друзьями я начал переводить на русский язык современную китайскую поэзию. С собой в Ленинград я привез книгу «Избранные произведения „туманной поэзии“». Были переведены стихи Бэй Дао, Гу Чэна, Ман Кэ, Чэ Чэньцзы и других авторов, а также поэтов старшего поколения — Ню Ханя, Цзэн Чжо, Лу Ли, Шао Яньсяна... В 1989 году, когда Генеральный секретарь ЦК КПСС Михаил Горбачев посетил Китай, более 30 стихотворений в моем переводе были опубликованы в газетах «Смена», «Ленинградский рабочий» и журнале «Звезда».

В 1989 году, во время поездки в Москву, я гостил у известного писателя Сергея Михалкова. Мне довелось переводить его детские стихи и басни. Михалков подарил мне три книги с дарственной надписью, в том числе свою автобиографию и книгу басен. Тогда же он сказал мне, что в декабре в Москве пройдет Всемирная конференция ПЕН-клуба детских писателей, и там будет представитель Китая, главный редактор журнала «Детская литература» Ван Иди. И, так как я учусь в Ленинграде, меня также приглашают принять участие. Таким образом, у меня появилась еще одна возможность расширить свои контакты, связи. Меня разместили в гостинице «Украина», я не только познакомился с некоторыми детскими писателями, но и побывал в Суздале и других городах Золотого кольца. Эти встречи остались в памяти на всю жизнь.

— Можно ли говорить о том, что художественный перевод в Китае в отношении русской литературы переживает свой Ренессанс? 

— В Китае было два пика интереса к переводу произведений русской литературы. Первый пришелся на начало 1950-х гг., когда было переведено и представлено большое количество советских произведений. Репрезентативным переводным сборником того времени можно считать четырехтомник «Антология китайской поэзии» под редакцией Го Можо и Фэй Дэлиня. Второй кульминационный момент — период с 1980-х по начало 1990-х гг., когда было издано немало многотомных сборников русских классических писателей и поэтов, Например, семитомное собрание сочинений А.Пушкина и пятитомное собрание сочинений М.Лермонтова, где также представлены и мои переводы. А еще появились многотомные собрания произведений Н. Гоголя, И. Тургенева, Л.Толстого, Ф. Достоевского и других известных писателей, которые выходили не только в издательствах «Жэньминь вэньсюэ чубаньшэ» («Народная литература») (Пекин), «Шанхай ивянь чубаньшэ» («Переводная литература») (Шанхай), «Наньцзин илинь чубаньшэ» (Нанкин), а и в издательствах «Хэбэй цяоюй чубаньшэ», «Гуанси лицзян чубаньшэ» и «Хуачэн чубаньшэ» (Гуанчжоу). В то время тиражи издаваемых известных произвестных были достаточно высокими. Сейчас, оглядываясь назад, я одновременно и взволнован, и сожалею о том, что эти годы ушли навсегда.

— Что бы вы посоветовали молодым переводчикам России, Беларуси в их желаниях открывать китайскую литературу?

— Я занимаюсь художественным переводом вот уже более полувека, накопил определенный опыт и извлек определенные уроки. На мой взгляд, перевод художественной литературы — очень практико-ориентированная работа, требующая терпения, серьезного подхода и настойчивости, и только путем накопления опыта и благодаря собственному упорству можно повысить качество и уровень перевода. Художественный перевод — это тот случай, когда количество переходит в качество. Ощущения от перевода в сто тысяч иероглифов разнятся от перевода в десять тысяч иероглифов. А когда в копилке переводов свыше миллиона знаков, вы словно попадаете в другое измерение. 

В Китае среди переводчиков русской литературы немало известных имён, для нас примерами для подражания являются Цао Цзинхуа из Пекинского университета, Гэ Баоцюань из Академии общественных наук и Юй Чжэнь из Восточно-китайского педагогического университета в Шанхае. Переводчики более молодого поколения, — Лань Иннянь, Цао Ин, Гао Ман, Чжа Лянчжэн, Фэй Бай, Гу Юньпу и Фэн Чунь, также внесли выдающийся вклад в области перевода русской литературы. Их последователям, молодым переводчикам следует обратить внимание на переводы этих мэтров, внимательно с ними ознакомиться и следовать их примеру. 

Кроме этого, я хотел бы донести до молодых переводчиков, что, повышая уровень русского языка, нельзя забывать о постоянном улучшении своих навыков китайского языка. 

При переводе литературного произведения надо многократно и очень внимательно перечитывать текст, а переводить исходя из понимания, не торопиться.

При переводе поэзии, если оригинальное произведение относится к метрическому стихосложению, лучше всего переводить в метрический стих, а не в свободный, поскольку это может ввести читателей в заблуждение, они подумают, что оригинальное произведение представляет собой свободный стих.

При переводе традиционной китайской поэзии на русский язык, возможным путем является сотрудничество между китайскими и российскими учеными, таким образом можно продемонстрировать взаимодополняющие преимущества и получить отличный результат. У меня был опыт совместной работы с русским переводчиком Сергеем Торопцевым над изданием семи китайско-русских антологий для чтения поэзии Китая: «Cтихотворения Ли Бо», «Поэзия династии Тан», «Сунские „цы“», «Поэзия юаньцюй», «Современная китайская поэзия» (1 и 2 части) и «Женская поэзия» (Издательство Тяньцзиньского университета, 2020 г.).

И последнее, на что хотел бы обратить внимание: не стоит забывать уроки предшественников. Господин Ли Цзие однажды сказал мне, что при переводе стихов нужно учитывать два момента: во-первых, перевод должен быть достоин автора оригинального произведения, а во-вторых, он должен быть достоин уважения читателей. От себя я хотел бы добавить еще два пункта: в-третьих, быть достойным издательства, и в-четвертых, — собственной совести. 

Алесь КАРЛЮКЕВИЧ

Вероника КАРЛЮКЕВИЧ

Пекин — Минск

Прэв’ю: pexels.com