Смартфон и... София Ковалевская. Как открытия работают на будущее

Что такое смартфон, объяснять не нужно. Многие знают и про первую в мире женщину профессора математики Софию Ковалевскую. Правда, кое-кто возразит: София — это по-русски, а по-белорусски надо писать Софья. Однако это хоть и близкие по звучанию, но разные имена. Из такого ряда Инна и Инесса, Алла и Алина. Кстати, домашние Софию звали Софа, Софка, Сонечка. А фамилия Ковалевская — по мужу.

Отец Софии Василий Корвин-Круковский имел воинское звание генерал-лейтенанта артиллерии. Он происходил из древнего шляхетского белорусского рода герба «Корвин». В начале ХVІ века этот герб стал одним из ответвлений еще более давнего — «Слеповрон». Согласно семейной легенде, после того, как дочь венгерского короля Матея Корвина вышла замуж за польского магната Корвин-Круковского. Особенно гордилась первой частью своей двойной фамилии София. Однако ни она, ни все в их роде не догадывались, что Корвин-Круковский в действительности был белорусом.

София родилась 15 января 1850 года в Москве, где ее отец командовал артиллерийским дивизионом. Старшая сестра Анна — 18 октября 1843 года. Был и брат Федор. Родители надеялись, что второй ребенок тоже будет мальчиком. Заранее приобрели крестик с распятием. Купили чепчик с голубой лентой.

Об этом Софка знала еще в младенчестве. Слышала от няни, будто Анюта, как звали члены семьи Анну, и Федя — мамины любимчики, а она — нелюбимая. Няню очень любила. Особенно после того, как в 1858 году отец ушел в отставку, и семья переехала в родовое имение Полибино в Витебской губернии, близ дороги из больших Лук в Невель.

Няня жалела ее. Иначе, как ясочкой, милкой не называла. Старалась компенсировать ту благодать, которой девочке не хватало от матери. В книге «Воспоминания младенчества» София Васильевна упоминала: «Иногда и чувствую желание приласкаться к маме, залезть ей на колени, но эти попытки как-то всегда заканчиваются тем, что я из-за неуклюжести то сделаю маме больно, то разорву ей платье и потом убегу со стыдом и спрячусь в угол. Поэтому у меня начала развиваться какая-то дикость по отношению к маме».

Зато рано выработалась самостоятельность. Без чьей-либо помощи научилась читать. В книге или газете, увидев какую-нибудь букву, спрашивала, как она называется. Так быстро выучила весь алфавит, а после смогла читать отдельные слова. Переезд в Полибино поспособствовал и тому, что заинтересовалась математикой. Произошло это неожиданно и при странных обстоятельствах.

Выяснилось, что для оклейки стены в парадной комнате не хватает обоев. Василий Васильевич, которого в молодости манила математика, вспомнил, что где-то остались листы лекций знаменитого математика Михаила Остроградского. Их и использовали для оклейки. Странными «обоями» заинтересовалась Софа. В «Воспоминаниях младенчества» повествует: «Листы эти, исписанные странными, непонятными формулами, быстро обратили на себя мое внимание. Я [...] проводила целые часы перед этой таинственной стеной, пытаясь разобрать хоть отдельные фразы и найти тот порядок, в котором листы должны были идти друг за другом. От долгого ежедневного созерцания внешний вид многих формул так и врезался в мою память, да и сам текст оставил неизгладимый след в мозгу, хотя в момент прочтения он и оставался для меня непонятным».

Полюбить математику побудил ее и гувернер, белорус из местных Иосиф Малевич. Немало поспособствовал брат отца Петр «который имел к этой науке глубочайшее уважение». Талантливой, кстати, была и сестра Софии. Интересовалась литературой, писала прозу. Ее произведения опубликовал в своем журнале «Эпоха» Федор Достоевский.

В начале 1868 года сестры с матерью начали жить в Петербурге. Поселились в доме теток на Васильевском острове. Анюта сразу написала письмо Федору Михайловичу, пригласила бывать у них. Он охотно согласился, а после и влюбился в нее. Предлагал выходить за него замуж. Отказ сильно переживал.

Софа же была скрытной, скрывала свои чувства. Однако готова была пойти за Достоевским хоть на край света. Федор Михайлович, пожалуй, догадывался о ее чувствах. Однако пугала большая разница в возрасте. Видел в ней, прежде всего, доверчивую, открытую девочку, не лишенную красоты. Она легко находила взаимопонимание в разных компаниях.

Позже за то, что на равных вела речь обо всем, что угодно, ее даже называли «Микеланджело разговоров».

Многим передовым девушкам в тогдашней России хотелось самостоятельности. Некоторые видели выход в заключении фиктивных браков. Таким путем пошла и София. Вышла замуж за Владимира Ковалевского, который позже стал основателем эволюционной палеонтологии. Науке решила посвятить себя и сама. В университете посещала лекции по биологии, анатомии, физиологии. Но понимала: ее призвание-математика. Брала уроки у известного педагога и математика Александра Страннолюбского.

Поскольку в России женщинам запрещали получать высшее образование, в 1869 году поехала за границу, в Германию. Через пять лет вернулась с тремя дипломами. Не только высшее образование получила — стала доктором философии и математических наук, а еще — магистром изящной письменности. Да и участницей Парижской Коммуны побыла, спасала раненых. И оказалась на перепутье...

На преподавательскую работу в университет, конечно, не взяли. Устраиваться учительницей арифметики в младшие классы гимназии отказалась. Не брали на работу в университет и Владимира Ковалевского. Ему, уже магистру наук, припомнили участие в революционном движении. Вдвоем занимались издательской деятельностью. София Васильевна сотрудничала с газетой «Новое время». Написала повесть «Приват-доцент» о жизни немецкого университетского городка. В 1877 году она вышла на немецком языке.

Фиктивный брак закончился любовью. В октябре следующего года у них родилась дочь — тоже София, а ласково ее звали Фуфу. Жена же для Ковалевского стала «милым воробышком». Но семейное счастье длилось недолго. Каждый сам по себе был яркой личностью. Ко всему — жизненные неурядицы. Когда попыталась устроиться в Московский университет, министр народного просвещения России Андрей Сабуров цинично заявил, что она и ее дочь «успеют состариться, прежде чем женщины будут допущены к университету». Ничего не дали усилия и в Берлине, Париже.

Повезло только в 1883 году, после открытия в Стокгольме нового университета. Обрадовало и то, что в одной из местных газет прочитала: «[...] принцесса науки, пани Ковалевская, оказала честь нашему городу своим посещением и будет первым приват-доцентом в Швеции». Готовясь к поездке, выучила шведский язык. Правда, свободно разговаривать на нем не могла. Студентам предложила читать лекции на выбор на немецком или французском. Они выбрали немецкий. Через год перешла на шведский.

Только нагрузки не прошли бесследно. Ухудшилось здоровье. Начали выпадать волосы. Переживала и из-за того, что дочь оставила у родственников. А еще покончил жизнь самоубийством муж. Летом 1884 года Софию Васильевну назначили ординарным профессором. Много занималась и научной деятельностью. Познакомилась с... Ковалевским.

Максим Ковалевский — однофамилец Владимира Онуфриевича. Также был одиноким. Отличался передовыми взглядами. Поэтому преподавать на родине запрещали. В Стокгольме бывал наездами, чтобы прочитать определенный курс лекций. Теперь ехал и для того, чтобы увидеть Софию Васильевну. Она тоже хотела его видеть. Однако и без науки жить не могла.

Парижская академия наук как раз объявила специальный конкурс на получение премии Бордена на лучшее исследование на тему «О движении твердого тела». София Ковалевская, которая давно интересовалась этой темой, охотно приняла в нем участие. И победила 14 соперников.

Премию вручал 24 декабря 1888 года сам президент Парижской академии наук астроном Пьер Жансен. Он отметил «Видимо, пани Ковалевская преследовала любовь к науке от своего знаменитого предка [...]». Имел в виду Матвея Корвина. Значит, делилась со многими семейной легендой о происхождении своего рода. В следующем году получила и премию Шведской академии наук. В Париже в ее честь проводились научные вечера, организовывались балы. Во время них она уже воспринималась настоящей королевой. Но на лице присутствовало и одиночество...

Личная жизнь не складывалась. Не было определенности и во взаимоотношениях с Максимом Ковалевским. Когда не читал лекций, жил на своей вилле неподалеку от Ниццы. Она — в Стокгольме. Но в конце 1891 года вместе отдыхали в Генуе. Накануне Нового года неожиданно предложила встретить его наступление на мраморном кладбище. Максим Максимович очень удивился, но возражать не стал...

В полночь посмотрела на него одиноко. От услышанного же по спине побежали мурашки:

— Один из нас не проживет этот год. Мы провели Новый год на кладбище...

Молча направилась к выходу. Молчал и Ковалевский.

В Стокгольм вернулась 4 февраля 1891 года сильно простуженной. К врачу обратилась только тогда, когда стала совсем не по себе. Он долго не мог поставить диагноз. Когда же ей полегчало, обрадовался:

— Кажется, кризис миновал.

Но ошибся: через некоторое время София Васильевна потеряла сознание. Не один час она находилась в беспамятстве. Неожиданно губы приоткрылись. Чувствовалось, что хочет что-то сказать. Напряглась и — едва слышно произнесла: «очень много счастья».

Приближалось утро 10 февраля 1891 года. Так на 42-м году жизни не стало не только всемирно известного математика — пошла в вечность и интересная писательница. Помимо «Воспоминаний о младенчестве» и повести «Приват-доцент», она оставила после себя и стихи, повесть «Нигилистка», статью, посвященную творчеству Салтыкова-Щедрина. Работала над романом «Аe victis» («Горе побежденным»). Держала в голове сюжеты и других произведений...

Сохранился отрывок из романа, действие которого происходит на Ривьере. В одном из персонажей собиралась воплотить Максима Ковалевского. Незадолго до смерти написала вместе со своей подругой шведской писательницей Анной Шарлоттой Лефлер драму «Борьба за счастье».

Оставшись непобедимой, способствовала и победе других — открытия работали и работают на будущее. Это она установила, что кольца, которые окружают далекие планеты, эллипсовидные и состоят из малых небесных тел для того, чтобы их не разорвало силой планетарного притяжения. К месту пришелся еще один ее расчет. Так называемый эффект волчка, на котором работают все современные гироскопы. Это симметричное твердое тело, которое быстро вращается. Вот может менять свое направление в пространстве. Гироскоп в современном телефоне — датчик, позволяющий автоматически изменять ориентацию экрана в зависимости от положения смартфона. Благодаря датчику можно, например, перелистывать страницы и переключать треки в плеере.

Алесь МАРТИНОВИЧ