Как сотрудник военной «Звязды» попал в Минское подполье

Об этом рассказали документы, найденные в Национальном архиве Беларуси.

Владимир Казаченок, участвовавший в легендарном выпуске подпольной «Звязды» в оккупированном Минске, в послевоенное время был одним из претендентов на руководство в газете, редакцию которой так старательно искали фашисты. По воспоминаниям некоторых подпольщиков, Владимир Степанович делал многое для того, чтобы газета вышла в свет. Другие же, называя его гостем подполья, оспаривали причастность Казаченка к военной «Звяздзе». Но экспертиза газетных номеров подтвердила обратное...

Наиболее точно и честно свою роль в издании газеты уже после войны определил сам Владимир Казаченок. Он говорил, что неправильно показана роль отдельных товарищей в создании подпольной газеты. Последняя, ​​по мнению подпольщика, имела коллективного редактора-редколлегию, которая состояла из трех человек — Никифорова, Савицкой и собственно его.

Наверное, так оно и было. В условиях военного времени вряд ли кто-то из подпольщиков думал о том, какую должность он занимает. Не было и конкретных назначений. После трагической гибели редактора первого подпольного номера «Звязды» Владимира Омельянюка, а также ареста некоторых подпольщиков выпуск газеты возобновился без всяких приказов. Люди, которые имели отношение к издательской деятельности были объединены общей целью, честно делали свое дело.

От библиотекаря до редактора

Владимир Казачонок появился на свет в деревне Остров Кличевского района Могилевской области. Было это в один из июльских дней 1907 года. С самого детства он помогал отцу по хозяйству. Когда повзрослел стал заведующим деревенской избы-читальни. Не случайно его, достаточно грамотного по тому времени человека, выбрали секретарем Островского сельсовета.

После окончания Могилевского газетного техникума Владимир Казаченок работал ответственным секретарем быховскойрайонки «Маяк коммуны». Отслужил в Красной Армии, затем оказался в Минске: был редактором Государственного издательства Беларуси, параллельно учился в Белорусском государственном университете. Но так его и не закончил — началась Великая Отечественная война...

Неудачные диверсанты

После того, как враг бомбил Минск вовторой раз, Владимир Казаченок отправил жену с сыном в тыл. Сам собирался пойти в военкомат. Только отыскать его в охваченном пламенем городе не удалось. Сразу же отправился в дорогу — и 3 июля прибыла в Могилевский военкомат, откуда его направили на сборный пункт начсклада запаса в Чаусы. Затем были Климовичи, где Владимир Казаченок, уже политрук отдельного батальона связи 49-й роты, занимался комплектованием роты из тех бойцов, части которых отступали.

28 июля в числе других работников Госиздата БССР он был направлен в Гомель, в распоряжение ЦК. В одном из домов отдыха учился в диверсионно-разведывательной школе, по окончании которой была создана диверсионная группа. Перед отправкой за линию фронта Казачонок оказался в группе товарища Климко.

После неудачной попытки перейти линию фронта в районе Жлобина диверсионная группа двинулась в Мозырь. На территорию врага попали 19 августа. То незначительное количество взрывчатки, которое было у диверсантов, использовали по назначению. Уже из рассказов местных жителей деревни Глуша они узнали, что на шоссе Глуск - Бобруйск на минах подорвались три грузовые немецкие автомашины. В Осиповичском районе группа разбилась по два человека и разошлась на поиски партизан. Наткнувшись на фашистов, они потеряли друг друга.

Владимир Казаченок прошел всю Червенщину, но партизан так и не нашел. Как он сам потом рассказывал, в лесу, неподалеку от деревни Гребенка, оборудовал себе шалаш, в котором некоторое время скрывался. Узнав от местных жителей как добраться до Минска, не встретив немцев, 4 ноября 1941 г. отправился в путь.

Подпольщик без адреса

В Минске Владимир Казаченок остановился у своего тестя. Но на Малосеребрянской он жил недолго. Когда тесть погиб от рук немецких патрульных, мачеха жены самым бесцеремонным способом выгнала его из дома. Не имея средств на существование, Владимир Казаченок пошел в родную деревню. Но и там долго не задержался: полиция, завербованная немцами из уголовников, недовольных советской властью людей, совершала над местным населением настоящий разбой.

В белорусскую столицу Владимир Казаченок вернулся в середине января 1942 года. Остановился у сестрыжены. С тех пор место жительства он менял еще чаще.

— В первые дни января от Кости Зайцева я узнал, что в Минске существует подпольная организация, которую возглавляют коммунисты и которая распространяет в городе листовки, которые я сам читал, —вспоминал Владимир Степанович. — В начале марта Костя и его жена Антонина сообщили, что могут обеспечить мне встречу с ответственным лицом Минской подпольной партийной организации.

Явка не состоялась из-за массовых арестов подпольщиков. Но вскоре они встретились, и Владимир Казачонок начал заниматься сбором разведданных о вражеских гарнизонах. Информацию передавал в партизанские отряды. Из бертолетовой соли, сахара и серной кислоты изготавливали взрывпакеты, при помощи которых осуществляли диверсии в городе. Так были подожжены обувная и войлочная фабрики, где немцы производили для своих военных обувь.

Приобщение к делу звяздовцев

— В первые дни июня ко мне на квартиру зашли Шугаев и еще незнакомый человек, который назвал себя Вациком (Вячеслав Никифоров. - Авт.). Это был один из руководителей подполья, возглавляющий агитацию и пропаганду в городе, — писал в докладной записке секретарю ЦК КП (б) Белоруссии Пантелеймону Пономаренко Владимир Казаченок. — Он рассказал мне, что в конце мая погиб Володя, организатор выпуска первого номера газеты «Звязда», а в начале июня арестован наборщик Борис. Уже позже мне стало известно, что речь шла о Владимире Омельянюке и Борисе Пупко. Я сказал ему, что до войны работал в печати и с большой охотой возьмусь за организацию издания в городе подпольной газеты.

И взялся. Сначала это было издание листовок. Первую, в которой изобличали фашистскую ложь о так называемой земельной реформе, писали с Вячеславом Никифоровым. Набирал листовку Хасан Александрович, который в итоге стал наборщик 2, 3, 4 и 5-го номеров подпольной «Звязды». Именно Казаченок привлек его к этому делу, потому что знал того еще по работе в Государственном издательстве Беларуси, где Хасан Александрович работал заместителем директора.

Поиск квартиры-типографии

Когда в ряды минских подпольщиков влился Владимир Казаченок, еще было не ясно, где продолжать выпуск подпольной «Звязды». На квартире Вороновых (там был напечатан первый номер) это было невозможно: отца и сына арестовали гестаповцы.

Поиск квартиры под типографию доверили Владимиру Казаченку. «Александрович посоветовал мне сходить к Ядвиге Савицкой (более известной как редактор подпольной «Звязды». - Авт.), —вспоминал Владимир Степанович. — Придя к ней, мы решили, что квартира для типографии не годится. Поскольку срочно подобрать хорошей комнаты не удалось, Вацик, Старик (подпольщик Василий Сайчик. - Авт.) и я перенесли шрифты с улицы Куйбышева на Издательскую, 4. Эта комната, как мне потом стало известно, отыскала коммунистка по фамилии Ширко, которая действовала в подполье под прозвищем тетя Нюра».

Речь идет о квартире, а точнее доме, где хозяйкой была Татьяна Яковенко. Именно на Издательской (только в доме под номером 10!), недалеко от здания, где располагалось гестапо, были напечатаны 2-й и 3-й номера подпольной газеты, с десяток листовок.

Судьба шрифтов, последняя листовка и партизанский отряд

В тот день, когда гитлеровцы арестовали Вячеслава Никифорова, а также многих подпольщиков, Владимир Казаченок ожидал Вацика в подпольной редакции — тот должен был принести последние сводки Совинформбюро. Ждал старшего товарища он и в последующие два дня, пока его не предупредили, что немедленно нужно покидать город.

— На квартире Гришина и Яковенко, где располагалась подпольная типография, было около 5 пудов шрифтов и другие материалы, — рассказывал после войны Казачонок. — Чтобы не поставить под удар хозяев, я немедленно же перенес шрифты на квартиру Савицкой, запасные конспиративные квартиры находились в другом конце города, поэтому я не рискнул нести их через весь Минск.

Но поскольку о квартире Савицкой знали многие подпольщики, в том числе арестованные, там хранить шрифты тоже было опасно. Но другого выхода у подпольщиков не было. Шрифты мать Савицкой закопала в огороде. Документацию, которую Ядвига Михайловна хранила у себя (паспорта, аусвайсы, пропуска, карточки, планы города и лесных массивов, подготовленные для партизан), Владимир Казаченок отнес на квартиру подпольщика Ляховского, у которого остановился на несколько дней.

— Перед уходом в партизаны Казаченок и Александрович в гарнизонной бане на Старовиленской улице написали призыв к минчанам, — вспоминал после войны Ляховский. — Писал Казаченок, Александрович набирал. Шрифт, бумагу, краски приносили ко мне и прятали на квартире несколько дней. На второй день пошли к дяде Коле на Палик.

Только сначала успели распространить листовку, в которой раскрывали преступления гитлеровцев.

В бригаду «Дяди Коли» Владимир Казаченок пришел 24 октября 1942 года. В ноябре его назначили командиром группы из 33 человек, которую он должен был перевести за линию фронта. Это были больные и раненые партизаны, которым в лесных условиях вряд ли удалось бы пережить зиму. Казаченок выполнил поставленную задачу: линия фронта была успешно преодолена, люди переданы Минскому обкома партии, который в то время находился в прифронтовой деревне.

* * *

Владимиру Казаченку повезло больше, чем многим его коллегам по изданию подпольной газеты. Пережив войну, он работал в Белорусском государственном издательстве, Академии наук БССР. Вот только удалось ли воссоединиться со своей семьей —не известно.

Вероника КАНЮТА

kanyuta@zviazda.by

Вячеслав СЕЛЕМЕНЕВ, ведущий архивист Национального архива Беларуси

Фото Евгения ПЕСЕЦКОГО