С Дня рождения Станислава Монюшко, благодаря которому с большой сцены впервые прозвучал белорусский язык, 5 мая исполнилось 200 лет. Повод для праздника появился сразу у нескольких стран: классик отметился в белорусской, польской, литовской и русской музыке. Родом из Минской губернии, Станислав Монюшко жил в Минске и Вильнюсе, учился в Берлине, исполнялся в Санкт-Петербурге, гремел операми и балетами в Варшаве. И ушел из жизни как национальный польский герой, хотя на самом деле является героем многонациональным. 200-летие композитора уже давно откликается на наших концертных площадках и в выставочных залах, но одно из самых интересных посвященных ему мероприятий еще впереди: 30-31 мая в Минске и Смиловичах пройдет международный научно-практический форум «Художественное пространство Европы ХIХ—ХХ веков и Станислав Монюшко: история, современное состояние». Более ста исследователей из семи стран охватят жизнь и творчество классика и расскажут то, что про Монюшко мы пока не знали. Готовит форум Центр исследований белорусской культуры, языка и литературы академии наук при поддержке Польского института в Минске. А мы пришли в Центр к его музыковедам Галине Цмыг, Наталье Копытько и Ирине Горбушиной, чтобы немного больше узнать о знаменитом композиторе.
Традиционно жизнь и творчество «создателя польской национальной оперы» разделяют на минско-виленский и варшавский периоды. Большую часть жизни он провел на Минщине и Виленщине, где сформировался как музыкант. Тут же было написано и исполнено много его произведений, хотя по-настоящему реализоваться он смог именно в Варшаве, куда переехал в 1858 году. Там он занял должность дирижера Большого театра, в котором была поставлена знаменитая польская национальная опера «Галька». «Для Польши Станислав Монюшко стал национальным композитором и в мировой культуре долгое время считался классиком именно польской музыки», — говорит Наталья Копытько. Кстати, в Польше и Литве 2019-й объявлен годом Станислава Монюшко, а в Беларуси юбилей композитора отмечается рядом мероприятий.
Правда, попытки вернуть на родину все, что касалось белорусской музыки до ХХ века, начались в 1960-х годах. Эту работу делал, в частности, Адам Мальдис, который среди прочего нашел арию комиссара из утерянной Монюшковой оперы «Крестьянка». Но наиболее активно изучать творчество Станислава Монюшко как белорусского автора стали в 1990-е, правда, исследования до сих пор осложняются тем, что необходимые архивы находятся в Польше. Такую запоздалую реакцию можно объяснить в том числе геополитическими наворотами: Монюшко был подданным Российской Империи, который родился в Минской губернии и говорил на польском языке.
Как и годы создания некоторых из них. Определенности нет и касательно таких крупных жанров, как опера. Даже авторитетная Музыкальная энциклопедия Польского музыкального издательства дает приблизительные цифры и даты. Тем более «оперой» не всегда называлось то, что под этим словом мы понимаем сегодня: это могли быть оперетки, водевили, «фрашки» (шутки) либо просто музыкально-сценические произведения, где музыкальные номера чередуются с разговорами. Зато «Гальку» можно смело назвать полномасштабной классической оперой.
Станислав Монюшко стал одним из авторов «Крестьянки» — оперы на белорусском и польском языках, написанной на текст Винцента Дунина-Марцинкевича и поставленной в Минском городском театре в 1852 году. Можно считать, именно тогда впервые (после давнишних интермедий иезуитского школьного театра) со сцены прозвучал белорусский язык. От «Крестьянки» мы имеем только одну, ту самую найденную Адамом Мальдисом, музыкальную партию, и она как раз принадлежит классику. Опера из-за белорусского языка была запрещена (польский язык ограничивался тоже, поэтому после восстания 1830-1831 годов родители забрали Монюшко из школы), но, по словам Галины Цмыг, «Крестьянка» была поставлена все равно: «Афиши распространялись буквально подпольно, их просто не позволили развесить на городских улицах, поэтому они раздавались знакомым, в результате спектакль шел несмотря на запрет».
Обучение Монюшко в Берлинской певческой академии пришлось на времена, когда Феликс Мендельсон начал исполнять Иоганна Себастьяна Баха, возвращая того из забвения. «В Берлине Монюшко очень ценили, благодаря в том числе певческой академии композитор достиг такого высокого уровня мастерства, которое видно по его партитурам», — уверена Галина Цмыг. По возвращении в Вильнюс композитор собрал оркестр и хор, которые исполняли крупные вокально-инструментальные произведения, в том числе Гайдна, Моцарта, Мендельсона и Баха. Это продолжалось недолго, потому что требовало много усилий, но не имело какой-либо поддержки. В своих письмах Монюшко жаловался на условия труда, в которых некому исполнять определенные партии, отдельные исполнители плохо играют, а некоторые инструменты вовсе отсутствуют. «В результате он был, можно сказать, вынужден уехать в Варшаву, потому что не мог реализоваться в полной мере, а там нашел необходимую поддержку», — добавляет Наталья Копытько.
После возвращения из Берлина в Вильнюс композитор зарабатывал на жизнь частными уроками. В те времена одним из самых популярных способов досуга было домашнее музицирование. Поначалу ученики просили Монюшко научить их играть популярные тогда песни. Он видел низкие художественные качества этих композиций, поэтому решил сам написать произведения, которые могли бы исполняться людьми с различным уровнем подготовки. Несложные элегантные пьесы стали популярными, и тем самым он поднял уровень домашнего музицирования.
Люди, заинтересованные в той или иной, например философской или литературоведческой, тематике, могли подписаться на соответствующие сборники. Этим форматом решил воспользоваться и Монюшко, и эксперимент удался. «В его произведениях есть определенная связь с народной музыкой, поэтому на интуитивном уровне люди почувствовали их близость и, конечно же, качество. Помимо этого, сборники выходили на польском языке, а поскольку он был запрещен, подписчики видели в этих сборниках патриотическую поддержку, — рассказывает Ирина Горбушина. — Это был тот музыкальный материал, в котором люди чувствовали потребность, и Монюшко заполнил эту лакуну». Сборники быстро распространились, и буквально через год песни композитора начали исполняться везде.
Если поэзия была на белорусском языке, тексты переводились на польский. В произведениях композитора зазвучали Адам Мицкевич, Ян Чечот, Томаш Зан и другие авторы. Иногда на польском звучат популярные тогда сюжеты белорусских песен. Пока Монюшко учился в Берлине, ему удалось на немецком языке издать три песни на стихи Адама Мицкевича. Писал он и на русскоязычный текст, часто специально для популярных тогда певцов, которые с большим энтузиазмом исполняли его произведения. «Как автор пьес для домашнего музицирования Монюшко был широко признан в Российской Империи. Он написал более четырехсот песен, что позволяет поставить его в один ряд с Шубертом, который создал их около шестисот», — говорит Ирина Горбушина.
В Российской Империи Минск и Вильнюс были, считай, периферией, а Санкт-Петербург — столицей. Станислав Монюшко надеялся получить там место, но каждый раз вынужден был возвращаться обратно и работать не в самых благоприятных условиях. В один из таких визитов помимо главной своей задачи он должен был получить разрешение на распространение песенных сборников, — и хотя работу композитор не нашел, разрешение на издание польскоязычных песен, как ни странно, получил.
«По партитуре Монюшко мы можем точно сказать, что это наш композитор, место рождения и жизни на него сильно повлияло. При анализе интонаций, стиля и построения мелодики проявляется очевидная связь с крестьянским и городским фольклором или местными церковными песнопениями, если отсылать к духовной музыке», — говорит Галина Цмыг. Поэтому музыковеды могут точно проследить принадлежность Монюшко к культуре Беларуси. «В его вокальной музыке есть несовпадение музыкального акцента и ударения в словах, за что польские музыковеды часто упрекали композитора. А между тем это одна из особенностей белорусской народной песни». Связь с местом видна и в духовных произведениях композитора, над которыми он работал всю свою жизнь: Станислав Монюшко был глубоко верующим и каждое утро, что известно из свидетельств его детей, ходил в костел.
Когда Станислав Монюшко переехал в Варшаву, он уже был довольно известным автором. Хотя его имя звучало в первую очередь благодаря песням, жанровая палитра композитора была чрезвычайно широкой: он писал кантаты, оперетты и оперы, уже в восемнадцать лет создал струнный квартет, который свидетельствует о высоком мастерстве и таланте музыканта. Отдельное значение Монюшко имеет как сакральный композитор: для XIX века семь религиозных месс, которые он написал, составляют довольно большое количество. Монюшко был высоко оценен со стороны современников-композиторов: он лично знал Ференца Листа, Александра Даргомыжского и переписывался с Джоаккино Россини, который, в свою очередь, хвалебно откликнулся на «Остробрамскую литанию» Монюшко, мол, она достойна того, чтобы звучать повсюду. После сравнительно ранней смерти в Польше Станислава Монюшко провожали как национального героя.
Записала Ирена КОТЕЛОВИЧ
Проект чрезвычайно важен социально, но не только...
Более 1410 тематических конструкций появится на улицах столицы
Корреспонденты «Звязды» вместе с сотрудниками ГАИ понаблюдали, как минчане пользуются средствами персональной мобильности.
