Экс-депутат Верховного Совета БССР 12-го созыва Юрий Попов уже более 20 лет исследует тему исторической памяти о войне и людях, которые по воле судьбы попали в жернова нечеловеческих испытаний в немецком плену. Итогами этой работы стали ряд научно-популярных изданий, выступления с докладами на международных конференциях, на встречах с молодежью. Последнюю книгу «плен» автор посвятил юбилею освобождения родного Минска.
Тему подсказали избиратели
Почему он взялся исследовать эту сложную и, честно скажем, не такую близкую белорусам тему? Мы больше привыкли говорить о массовом партизанском движении, героях подполья, операции «Багратион»... А плен раньше, да и сегодня, – еще недостаточно исследованная тема. Более того, считает Юрий Попов, она в советской историографии, да и публицистике, была в некотором смысле табуирована и не приветствовалась. Долгое время про плен не очень любили говорить по понятным и общеизвестным причинам.
– Эта тема меня заинтересовала — признается Юрий Попов. И добавляет, что примером для него стал известный советский писатель Сергей Смирнов, благодаря которому мир узнал о бессмертном подвиге защитников Брестской крепости, о восстании и бегстве пленных из немецкого концлагеря Маунтхаузен. Смирнов своей гражданской публицистикой много сделал для возвращения доброго имени солдат и офицеров, попавших в гитлеровский плен.
– А подтолкнули меня к изучению темы избиратели моего Заславского округа в Минском районе: жители Жданович, Заславля, Ратомки... Во время избирательной кампании, да и потом, уже в статусе заместителя председателя Комиссии по обороне и национальной безопасности Верховного Совета, я неоднократно слышал от людей, переживших ужасы войны в Минске и его окрестностях, о лагере для пленных — шталаг № 352. пожалуй, самое ужасное место в оккупированном Минске, — рассказывает Юрий Попов.
Колеса ада шталага № 352
Трудно, невыносимо, да и, честно говоря, нет большого желания подробно пересказывать содержание последнего издания Юрия Попова «плен». Там каждая страница пронизана болью и состраданием к жертвам плена, ненавистью к фашистским палачам и их пособникам, к тем, кто издевался над людьми и убивал их ежедневно сотнями. Но на отдельных фрагментах книги нужно все же остановиться, чтобы лучше понять трагизм положения заключенных.
Напомним, шталаг — это лагерь германских вооруженных сил (вермахта) для военнопленных рядового состава. Так вот, шталаг № 352 находился между железной дорогой на Молодечно и деревней Масюковщина в казармах кавалерийской части. Сюда свозили людей отовсюду. Больных и немощных расстреливали, выявляли и изолировали евреев, остальных загоняли в бараки. Пленных часто размещали в конюшнях по 400-500 человек, они жили в невероятной тесноте и антисанитарии, спали под нарами и в проходах между ними прямо на полу, нередко мокрой после дождя и снегопада.
Особенно невыносима была зима первого года войны. Тогда 80 процентов узников шталага зимовали вообще почти под открытым небом. Разумеется, подавляющее большинство погибло. С декабря 1941 по март 1942 года ежедневно умирало 200-300, а в отдельные дни аж по 500 узников. Смертность была такова, что трупы не успевали хоронить. Их складывали штабелями на заднем дворе в ожидании весны. Покойников свозили на кладбище по Лагерной улице Новый Путь. Проход к месту расстрелов оккупанты назвали улицей Стрелков. Такой вот «креативный» цинизм.
Питание было даже хуже, чем у лагерных собак. Людям скармливали суррогатный хлеб с опилками и соломой, гнилую соленую рыбу, мясные отходы с добавлением машинного масла.
Зигзаги судьбы
По иронии судьбы в шталаге завершило свой земной путь много итальянцев. Они, как известно, активно воевали на стороне фашистской Германии. После разгрома немцев под Сталинградом Италия вышла из войны. Гитлер измену не простил. 749 тысяч итальянских солдат, бывших союзников, немцы взяли в плен и значительную часть этапировали в шталаги Беларуси, в том числе и в лагерь рядом с Масюковщиной.
После освобождения Минска шталаг № 352 заполнили новые обитатели – пленные солдаты вермахта. Еще с детства в памяти Юрия Попова остались воспоминания родителей о немецких пленных, которые после войны восстанавливали ими же разрушенную белорусскую столицу. Тогда отец Юрия вместе с другими специалистами участвовал в строительстве Минского автозавода. Одновременно неподалеку возводил собственный дом для семьи: жилья в разрушенной столице катастрофически не хватало. В помощь отцу администрация автозавода периодически направляла группку немецких пленных, четыре-пять человек. С условием: не подкармливать их. Но где там! Разумеется, делились с бедняжками с весьма скромного семейного стола. Такая уж славянская натура. В общем, к пленным немцам относились без особой вражды. Даже жалели.
В тесноте и антисанитарии, голоде и холоде держали немцы пленных.
О безжалостной жестокости
Исследования Юрия Попова опровергают довольно распространенный после войны тезис о том, что преступления против человечества в основном были на счету СС, гестапо и их структурных подразделений. А вот вермахт здесь считался почти ни при чем: его солдаты якобы только воевали на фронтах, выполняли приказы. На основе анализа многочисленных документов у Юрия Попова сложилось противоположное мнение.
Работа над темой войны и плена словно взяла в плен самого Попова. Он много работал в архивах Беларуси, России, Литвы, Латвии, музеях, библиотеках. Там удалось отыскать документы, которые ранее не печатались. Это протоколы допросов, отчеты командованию в Берлин и т. д. Исследователь делал депутатские запросы в компетентные органы с просьбой прислать в парламентскую комиссию сведения о военнопленных на территории Беларуси. Из полученных цифр и фактов, как пазл, складывалась реальная картина преступлений вермахта в период оккупации.
Свои выводы Юрий Попов обосновывает ссылками на немецкие военные приказы и инструкции, содержание которых свидетельствует о заранее спланированных убийствах будущих советских пленных. Еще весной 1941 года вермахту рекомендовали не рассматривать красноармейцев как солдат-фронтовиков, а уничтожать. В приказе командующего 6-й армии «о поведении войск на востоке» обеспечение советских военнопленных продовольствием называлось «ненужным гуманизмом». И такие цитаты можно приводить бесконечно.
Имена неизвестных героев
Долгое время царило мнение, что советские военнопленные представляли собой разбросанную по немецким концлагерям огромную массу несчастных, беспомощных, обиженных судьбой людей, которые изо всех сил старались выжить в нечеловеческих условиях. Чем больше Юрий Попов вникал в тему плена, тем более очевидной для него становилось несправедливость этого мнения.
В книгах «Война и плен» и «Плен» он приводит много примеров героического сопротивления советских военнопленных, в том числе и белорусов, как в местах заключения, так и в партизанских отрядах Франции, других стран.
Так получилось, что в круг служебных депутатских обязанностей Попова входили контакты с иностранными коллегами, что выводило на новые повороты в выбранной теме. В частности, ему поручили координировать связи Верховного Совета с Парламентской ассамблеей НАТО. Во время общения он познакомился с норвежцем, который сообщил, что в его стране в годы войны немцы также построили концлагеря для советских военнопленных. Норвежец даже передал Юрию Попову карту с координатами мест захоронений этих пленных. По инициативе Юрия капсулы с землей с тех норвежских кладбищ доставили в Минск, где они в торжественной обстановке были подхоронены возле Столбцов, на мемориале в честь солдат Первой и Второй мировых войн.
Военно-исторические издания обязательно требуют от автора точности, осторожности, взвешенности в изложении фактов и их анализа. Юрий Попов вряд ли сумел бы сам собрать и систематизировать огромный по объему материал о военнопленных. Среди советников и помощников он с особой благодарностью называет Раису Максимовну Черноглазову, сотрудницу Белорусского государственного музея истории Великой Отечественной войны, знатока партизанского движения в Беларуси. Тема плена тоже была ей близка и понятна. Раиса Черноглазова часто консультировала Юрия Попова относительно документов и материалов по войне.
Напомнить себе и миру
Нужно сказать несколько слов о самом исследователе. Юрий Попов по образованию и профессии журналист, а не историк. А по призванию, извините за пафос, общественный деятель с обостренным чувством справедливости. В нашем случае – исторической памяти о людях, которые почти 80 лет назад попали во вражеский плен. Именно благодаря депутатскому опыту и предыдущей журналистской закалке он сумел издать пять научно-популярных книг. Их, кстати, можно каким-нибудь образом использовать в экспозиции будущего музея белорусского парламентаризма.
Такую идею озвучил Александр Вертинский, коллега Попова по бывшему Верховному Совету БССР 12-го созыва, в этом году на приеме граждан председателем Совета Республики Натальей Кочановой. Та посчитала предложение правильным и обещала поддержку. Создание музея Юрий Попов поддерживает обеими руками. В нем необходимо, по его словам, отразить и вклад парламентариев в сохранение памяти о войне, о тех событиях, об освободителях Европы от нацизма.
Юрий Попов говорит, что у него давно вызывают озабоченность тенденциозные объяснения отдельных западных исследователей, документалистов о Второй мировой войне, ее причинах и результатах. И празднование 75-й годовщины Победы – отличный повод для того, чтобы напомнить себе и миру правду о той самой жестокой в истории человечества катастрофе. В том числе и через музей белорусского парламентаризма.
Леонид ЛАХМАНЕНКО
Фото из архива Юрия Попова
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/author/leanid-lahmanenka
[2] https://zviazda.by/ru/gramadstva
[3] https://zviazda.by/ru/tags/75-letie-velikoy-pobedy
[4] https://zviazda.by/ru/tags/voyna
[5] https://zviazda.by/ru/tags/yuriy-popov