На нынешнем чемпионате мира по боксу в Улан-Удэ Екатерина Ковалева стала бронзовым призером. Она единственная из белорусской команды завоевала медаль на этом турнире. Хотя тренировалась Катя перед стартом всего пару месяцев, потому что до этого занималась кикбоксингом, где становилась чемпионкой мира. Ковалева имела успех и признание и в ММА, а начинала свою карьеру в спорте вообще с каратэ и тхэквондо. Ее жизненная история интересна не только с точки зрения спорта. В детстве Кате иногда приходилось ходить на тренировки пешком по восемь километров в одну сторону, с 14 лет она начала подрабатывать, чтобы финансово помогать своей семье. В 18 девушка охраняла гаражи в одном из не самых спокойных районов Могилева, потом работала охранником в различных минских учреждениях, а позже уехала в Бахрейн и тренировала там членов королевской семьи. Об этих перипетиях своей жизни Екатерина Ковалева рассказала в интервью читателям «Звязды».
«Девушки очень агрессивны, чувства сострадания нет»
— Екатерина, первый чемпионат мира по боксу сразу стал для вас медальным. Довольны ли вы собой?
— Я считаю, что за короткий период подготовки показала максимум того, что могу сделать на сегодняшний момент. Но это не предел, я только учусь. В какой-то степени довольна турниром, потому что стала комфортнее чувствовать себя на ринге, для меня это важно. Никого ногами уже не бью (улыбается), привыкаю к правилам.
После чемпионата мира узнала, что у меня перелом руки, почувствовала хруст еще во время поединка, потом появилась боль. Оказалось, что травму получила еще за две недели до чемпионата мира на сборах в Стайках. Тогда доктор посмотрел руку, все было нормально, но оказалось, что это был серьезный перелом, кости не разошлись, а впились друг в друга и сдвинулись под углом. Врачи говорят, что сейчас уже поздно что-то делать, в том числе ломать кости снова, некоторое время придется походить с лангеткой, а затем снова приступим к тренировкам.
— Медаль на чемпионате мира в предолимпийский год всегда дает определенные надежды. Обидно, что вес, в котором вы выступаете, пока не входит в олимпийскую программу?
— Я часто думаю об олимпийском весе. Чисто теоретически могу похудеть до нужных 73 килограммов и попасть на Игры, но что от меня останется... Буду на ринге вместо канатов (смеется). Кто следит за моей карьерой, знает, что долгое время я весила около 107 килограммов, на нынешнем чемпионате мира была уже 91—92, сбросила довольно много.
— После вашего перехода из кикбоксинга и ММА в бокс прошло не так много времени.
— Я завязала с кикбоксингом и смешанными единоборствами в 2017 году, в 2018-м не тренировалась, восстанавливалась после травмы. Затем три месяца тренировалась уже в боксе в Турции, в известном клубе "Фенербахче". После приезда в Беларусь поработала еще пару месяцев и поехала на чемпионат мира. Главной причиной перехода из кикбоксинга в бокс была травма колена.
Два года назад врачи посоветовали мне завязывать со спортом, после чего практически на год я погрузилась в серьезную депрессию. Я была на пике своей карьеры, меня везде приглашали, интересовались мной, я выиграла чемпионат мира, тренировалась с известными бойцами, и тут весь этот мир разрушился.
Где-то в глубине себя я нашла силы и на очередном приеме у доктора задала вопрос: «А что насчет бокса? Там же ногами бить нельзя, то есть, по колену меня никто не ударит». Он сказал, что я самая удивительная спортсменка, которую он видел. Было сложно, потому что моими основными видами спорта были каратэ и тхэквондо, даже в кикбоксинге я очень часто использовала свои ноги, а вот руки у меня всегда были никакие. А тут получается, что в 28 лет я стала заниматься другим видом спорта. Честно скажу, что самым сложным в этом переходе было пропускать удары на тренировках, приходилось больше оставаться в зале, что-то постоянно отрабатывать. Но о своем переходе не жалею, все так интересно складывается, я прекрасно понимаю, что только начинаю свой путь в боксе. В команде видят, что я прогрессирую очень быстро, сейчас переезжаю в Минск, чтобы тренироваться здесь уже на постоянной основе у Сергея Александровича Пыталева.
— Многие отмечают, что женский спорт более жесткий, чем мужской, это относится к боксу?
— Конечно, это кошмар. Я ожидала увидеть умный, техничный бокс, а там просто мясорубка. Когда девушки начинают психовать на ринге, они уже не наносят удары, а бросаются, как кошки. Очень агрессивные, чувства сострадания нет. В отличие от мужского бокса, девушки любят нарушать правила, я была в шоке, но некоторые умудрялись бросаться, бить по затылку, мне кажется, если бы у нас не было шлемов, то и волосы бы вырывали друг другу.
— Болевой порог у вас уже, конечно, понижен?
— Да, я же боксировала с переломом. На ринге вырабатывается адреналин, и боль чувствуешь не так. За карьеру у меня страдали не только руки, ноги, но и лицо, весной была серьезная операция — случайно сломали нос. От удара он сошел вниз, поэтому поднимали кости, заодно сломали старый перелом. Это меня, конечно же, не останавливает, да и родные уже привыкли, смирились. В семье мой выбор и мое решение всегда уважают.
«Я и выводила людей, и разнимала, и выносила»
—Как-то вы признавались, что хотели драться с самого детства, откуда такое желание может возникнуть у ребенка?
— Когда мне было семь лет, брата отдали на бокс, я кричала: «Папа, я тоже хочу!» Потому что у брата были такие классные перчатки, груша, красивый шлем, красивые фотки на ринге. А меня водили на акробатику, которую я всю жизнь тихо ненавидела. Папа говорил, что девочка должна заниматься или акробатикой, или танцами. Я плакала, молила. А потом родители развелись, и у меня была серьезная беседа с мамой, она меня услышала и отвела не на бокс, конечно, но хотя бы на каратэ.
Долгое время я им занималась, но всегда хотела попробовать что-нибудь более жесткое, кикбоксинг или тайский бокс. Мне сказали, что это не олимпийские виды спорта, мол, попробуй тхэквондо. Попробовала и даже должна была поехать на отборочный турнир к Олимпиаде в Лондоне в 2012 году, но у меня тогда случилась серьезная травма. Этот турнир, кстати, выиграла украинка, которую я победила буквально за несколько недель до этого отбора.
— В своем прошлом интервью вы отмечали, что в детстве иногда приходилось ходить на тренировки пешком...
— Меня и брата мама воспитывала одна, денег не хватало, в какие-то периоды их не было даже на проезд, поэтому и в дождь, и в снег ходила на тренировку пешком. Иногда не было возможности платить за занятия каратэ, об этом знал мой тренер Владимир Анатольевич Тарасенко. Он мне как отец, поэтому все равно позволял тренироваться. С 14 лет я начала подрабатывать, чтобы помогать семье. В то время в Могилеве где-то на пустыре за мостом была неосвещенная территория гаражей, я ее охраняла. Там была собака, алабай, я с битой и фонариком и небольшая будка с буржуйкой. Зимой было очень холодно, мыши съели всю прошивку в стенах, приходилось колоть дрова, чтобы греться. Помню, еще там был шлагбаум на веревке, его надо было дергать, открывать, проверять пропуска.Как-то пришли из милиции, увидели меня и были в шоке. В районе этих гаражей нашли расчлененное тело в пакетах, полгорода боялось выходить на улицу вечером, а тут на гаражах работает 18-летняя девушка.
Моя жизнь тогда выглядела так: три дня и три ночи я была в Могилеве. В 19.00 приходила на гаражи, в семь утра уходила на тренировку. Потом возвращалась домой или оставалась в зале спать на матах, потому что в 16.00 у меня была вторая тренировка. После нее шла обратно на гаражи. Остальные три дня я ездила в Минск, где тренировалась три часа утром и три часа вечером. Так жила месяцев семь-восемь, потом мотаться туда-сюда надоело, поэтому осталась в Минске, мне предложили работу в охране известного учреждения «Журавинка», нужно было контролировать проходной режим, позже поставили на должность начальника охраны. Там я и выводила людей, и разнимала, и выносила.
«Люди игнорировали, не позволяли дочерям тренироваться у меня»
— Во время травмы, когда нельзя было тренироваться, вы уехали работать в Бахрейн.
— В тот момент в Минске был кризис, обрушилась валюта. Друзья позвали в Бахрейн поработать тренером, но думали, что я не поеду, потому что там тогда были военные действия. А у меня к ним был только один вопрос: «Море там есть?» Потому что доктор посоветовал для моего колена и голени соль и воду. Работала там тренером в престижном фитнес-центре, тренировала высокопоставленных людей. Этот остров очень маленький, квалифицированных специалистов не так уж много, ко мне приходили члены королевской семьи, включая внучек и дочь короля, то есть, саму принцессу. Они тренировались не три раза в неделю, конечно, но пару раз в месяц приходили.
— У женщин там есть интерес к боевым видам спорта?
— Да, сама была в шоке, но, наверное, это из-за ненависти к мужскому населению. Фитнес-центр, в котором я работала, имел статус международного, там тренировались люди разных национальностей, поэтому у меня были смешанные классы, где вместе занимались мужчины и женщины, а также только женские группы. Когда приходили верующие женщины, полностью закрывался весь этаж, опускались специальные жалюзи, чтобы ни один мужчина не мог увидеть мою ученицу без мусульманского убора.
Когда я тренировала смешанные классы, думала, боже, почему вы такие слабые, мужчины вечно жаловались, что им трудно, пропускали занятия. А вот в женских классах, как в армии, выполняли все мои задания, работали до последнего. Был момент, когда девушки подошли к груше и не знали, что с ней делать, я в шутку им говорю, мол, представьте, что эта груша — ваш ненавистный мужчина. Честно говоря, столько злости я еще не видела никогда, мне было страшно за грушу и за их руки, ноги.
— Как к вам, как европейской девушке, относились в Бахрейне?
— С этим было сложно, особенно первые несколько месяцев. К сожалению, «русские» женщины не пользуются хорошей репутацией у местного населения, особенно в традиционных семьях. Были моменты, когда люди меня игнорировали или не разрешали своим дочерям тренироваться у меня. Это было обидно. Потребовалось несколько месяцев, чтобы зарекомендовать себя как хорошего тренера и доказать местному населению, что не все «русские» девушки имеют плохую репутацию.
Некоторые мужчины пытались «подкатывать», приходили ко мне на индивидуальные занятия, но я видела это и тогда давала такие нагрузки, что больше у себя на тренировках их не наблюдала.
— Что вас больше всего удивило в арабском мире?
— Я толерантный человек и понимаю, что в их стране надо жить по их правилам. У меня там была даже своя абайя, такая специальная шелковая накидка, потому что ходить с обнаженными ногами неприлично. В арабских странах очень много приезжих из глубинок, где они и женщин особо не видели, поэтому реакция может быть очень разная, могут преследовать, например. Поэтому носила абайю в целях собственной безопасности. Возмущало меня там только одно, что девушки из традиционных семей не видят мир. XXI век, возможностей много, а из-за каких-то старых убеждений люди сами себя ограничивают.
Дарья ЛОБАЖЕВИЧ
Фото из личного архива героини
Ссылки
[1] https://zviazda.by/ru/tags/darya-labazhevich
[2] https://zviazda.by/ru/sport
[3] https://zviazda.by/ru/tags/kikboksing-0
[4] https://zviazda.by/ru/tags/intervyu-2
[5] https://zviazda.by/ru/tags/ekaterina-kovaleva