В Могилеве милиционеров учат языку жестов

Представьте себе милиционера, который подошел к вам и просто помахал пальцами возле лба. Подумали, что он вас оскорбил? Совсем нет. Мужчина просто «сказал» на языке глухих, что он из Витебска. В Могилевском институте МВД такая форма коммуникации никого не удивляет. Наоборот, здесь как раз и учат основам жестового языка. Недавно зачет по этой дисциплине сдала очередная группа сотрудников силового ведомства.

Беззвучный алфавит

Артем Кузьминич показывает на пальцах, что он милиционер.

Интересно наблюдать со стороны, как преподаватель «разговаривает» с человеком в погонах при помощи жестов. Здесь все, как при замедленной съемке, только один уверенно разводит руками, а второй делает это осторожно и не так четко. Оно и понятно, ведь это совсем не та жестикуляция, которой большинство из нас пользуется в жизни.

На овладение жестовым языком дается неделя, а точнее, четыре дня, поскольку в субботу и воскресенье занятий нет, а в пятницу уже нужно сдавать.
А за четыре дня еще попробуй освой науку. Не успел войти в курс, как уже пригласили на зачет. В билете два вопроса — теоретический и практический. Чтобы ответить, нужно знать научный материал об особенностях людей с нарушениями слуха и уметь дактилизировать текст — переводить его с обычного языка на язык жестов. Потом еще небольшой «разговор» с преподавателем на свободную тему. Причем беззвучный. И, надо отдать должное, ни один из присутствующих в аудитории (а группа насчитывает 30 человек) не завалил экзамен. Экзаменатор довольна.

— За четыре дня научиться дактильному языку и умению его декодировать не очень трудно, а вот освоить жестовый национальный язык, где жест означает целое слово, действительно сложно, — отмечает старший преподаватель кафедры психологии и коррекционной работы МГУ имени А. Кулешова Елена Томашева. — Но у слушателей формируется представление о ее особенностях и закономерностях.

Елена Томашева, кстати, одна из тех редких специалистов в Беларуси, которые специализируются на невербальных средствах коммуникации. Она даже проводила научное исследование основ формирования жестовой речи у глухих старшеклассников. У нее большой опыт работы как в специализированных учебных заведениях, так и в высших. И она с легкостью дублирует наш разговор жестами. Даже слушатели курса с завистью наблюдают за движениями ее рук. Такому за неделю точно не научишься — потребуется несколько лет специальной подготовки. В педагогическом университете Максима Танка по специальности «сурдопедагогика» учатся четыре года. За этот срок можно освоить примерно три тысячи жестов и уже с легкостью общаться с людьми с проблемами слуха.

Страна глухих

На недельные курсы сотрудники милиции приезжают из разных уголков страны. Знать основы жестового языка сегодня очень важно. Беларусь активно реализует инклюзивный подход в целях создания безбарьерной среды для людей с ограниченными возможностями. Впервые статус национальной жестовому языку был придан в 1992 году, когда приняли Закон о социальной защите инвалидов Республики Беларусь. А в 2009 году в документ были внесены поправки, которые оговаривают, что дисциплина «основы жестового языка» должна быть включена в учебные планы учреждений образования, где готовят сотрудников МВД, МЧС, социальных работников.

— На наших краткосрочных курсах мы также знакомимся с особенностями людей с нарушениями слуха, — уточняет Елена Томашева. — Сотрудникам правоохранительных органов это нужно знать, чтобы психологически быть готовыми к взаимоотношениям с ними, не стесняться вступать в контакт, уметь помочь. Мы обращаем внимание на лексику, которая применяется в транспорте, при знакомствах, преступлениях, в законах, — всего того, что касается уголовных обстоятельств. Для лучшего понимания темы мы задействуем мультимедийные материалы — презентации, лекции. Смотрим фрагменты концертов, где используется сурдоперевод. Слушатели с интересом узнают, что у особых людей есть своя творческая жизнь.

Особенные правонарушители

Да, глухонемых людей, возможно, и немного, но все милиционеры, с которыми мне довелось пообщаться после зачета, что-то вспомнили из своей практики. Артем Кузьминич из Витебска, который сейчас работает участковым в Первомайском РОВД, рассказал, что несколько лет назад он участвовал в задержании целой группы человек в ночном клубе. Их заподозрили в краже телефона и денег. Привезли компанию в отделение — и быстро выяснилось, что ни один из этих людей не может говорить. Пришлось целую ночь переписываться с ними, чтобы понять, в чем дело. В результате выяснилось, что один из них взял вещи и деньги другого и не признался.

— Они жестикулировали, а мы ничего не могли понять, — говорит Артем. — Жаль, что я на тот момент не знал жестового языка. Сейчас мне было бы гораздо проще. Возможно, понял бы не все, так как еще трудно вникнуть, особенно если человек очень быстро жестикулирует, но, мне кажется, обошлось бы уже без записок.

Андрей Корольчук из Гомеля вспомнил курьезный случай из детства, когда он с родителями жил на одной площадке с семьей глухих. Они постоянно говорили только жестами, но если муж выпивал и начинал скандалить, он выдавал такую нецензурщину, что все соседи были в шоке. Как это получалось — загадка, ведь ни одного нормального слова мужчина и произнести не мог.

А вот Александр Павлюченко из Барановичей вообще не раз общался с особыми людьми.

— Когда работал в патрульно-постовой службе, на нашем маршруте находилось предприятие, где работали глухие, — рассказал он. — Было и такое, что выезжали к ним на вызовы. Разговаривали как получалось — где с помощью тех же записок, какими-то общими жестами. Сложно приходилось, потому что не совсем их понимали. Они, конечно же, читают по губам, но намеренно не идут на контакт. Как нам на курсах объяснили, полностью глухих людей всего 1 %, остальные — с частичной потерей слуха. Так что нужно искать возможность их разговорить. Знание жестового языка упрощает эту задачу.

— Хорошо, что государство обратилось к этой проблеме, — рассуждает Александр Павлюченко, и с ним солидарны все остальные его коллеги. — Люди с нарушениями слуха — равноправные члены общества, и мы должны относиться к ним с пониманием, чтобы они не чувствовали своей оторванности от общества и у них не было желания сделать что-то незаконное.

Нелли ЗИГУЛЯ, фото автора