Во-первых, она не боялась мечтать — и еще подростком сбегала из дома, чтобы добраться туда, куда в начале ХХ века стремились все художники. И не так важно, что родная деревня была на Витебщине, — если сильно хочешь, все получится. Так и случилось для Нади Ходасевич, фамилия которой зазвучала в художественном мире благодаря авангардному направлению, которое ее очень захватило, — это во-вторых. Открывшись революционным течениям в искусстве, она была последовательная, упорная в своих взглядах и целях, а также по- белорусски трудолюбивая, через что обрела уважение и любовь мэтра французского искусства Фернана Леже. Но если бы к имени Надежды Ходасевич не присоединилась фамилия человека, который стал ее мужем, ее творчество все равно была бы дорого нам: белорусская художница, одна из представителей так называемой парижской школы, интересна своим отличительным взглядом и творческими принципами. Об этом свидетельствует выставка «Надя. К 115-летию со дня рождения Надежды Ходасевич», организованная в Национальном художественном музее Беларуси при поддержке посольства Франции в нашей стране.
Супрематические композиции — результат увлечения идеями Малевича: во время учебы в Смоленске совсем юная Надя узнала об УНОВИСе и горячо приняла революцию в искусстве, когда училась у Владислава Стржеминского. Но не согласилась с Малевичем в том, что живопись свое отжила: как же так, если для нее все только начинается?.. Тем более что революция открыла новые возможности для простых людей, к которым принадлежала и многодетная семья Нади. Они никак не могли понять, почему дочери не сидится дома, зачем ей какой-то далекий Париж и что это за профессия для девушки — художник. А она верила, что не только идеи, но и искусство может преобразовать мир. Результат видим на выставке: много супрематических композиций, где среди геометрических фигур иногда вписан портрет Ленина. В этом тоже была Надя — в привязанности, преданности идее, которую она пронесет через всю жизнь. Чтобы понять ту эпоху, образ мышления тогдашних людей, надо смотреть эти работы.
Даже когда станет признанной художницей, известной парижанкой, произведения которой участвуют в выставках и имеют успех, она будет сохранять верность идеалам революции (своей?), вступит в ряды Французской коммунистической партии. Возможно, это давало ей ощущение связи с родиной, которую она оставила навсегда, но частью которой оставалась до конца своих дней.
Да, оставалась белоруской и была ею по сути: могла петь родные мамины песни, когда работала в мастерской. А когда пришла война, Надя стала настоящей белорусской партизанкой, только во Франции — через участие в движении Сопротивления. После войны, похоронив Фернана Леже, за которого вышла замуж под конец его жизни, она стремилась на родину не только в мыслях и мечтах, а нашла возможность приезжать в Советский Союз, чтобы быть полезной — предоставить возможность людям познакомиться с произведениями мирового искусства. Именно благодаря одержимости Нади, которая свою любовь к малой родине сумела перевести в созидательное русло, в Беларуси оказались произведения знаменитых мировых художников, по крайней мере Фернана Леже и Пабло Пикассо, который высоко ценил творчество самой Ходасевич. Она просто подарила то, чем владела, что получила в наследство от мужа, к чему могла получить доступ — например, она сделала копии артефактов из коллекции Лувра для передачи в минский музей (Надежда дружила с Еленой Аладовой, о чем свидетельствуют представленные письма). Не удивительно, что частью экспозиции в честь Нади стали работы столпов французского авангарда — можно увидеть, например, гобелен Фернана Леже и керамические произведения Пикассо из фондов Национального художественного музея Беларуси.
Но чтобы показать творчество самой Надежды, белорусских сборов мало. И все же основная часть экспозиции приехала из Франции. Экспонаты предоставили частные коллекционеры, в том числе представители семьи, потомки Надежды Ходасевич-Леже.
Одним из коллекционеров является Николя Тенье, внук Надежды Ходасевич. На открытии выставки в Минске он отметил:
— У Нади были связи с Советским Союзом, бабушка подарила много картин, так как была очень привязана к родине. В 20-е годы она уехала, стала учиться в Варшаве, где встретила моего деда художника Станислава Грабовского. Бабушка всегда много говорила о своей стране. Очень важно, что о ней здесь говорят сейчас
А для нее было важно оставить здесь свой след. Она вообще умела беречь память. Несколько лет жизни с Фернаном Леже не сделали ее его музой, но именно она, ученица и ассистентка мэтра, которая работала рядом с ним многие годы, позаботилась о том, чтобы мемориализовать места, связанные с ним. Так появился музей работ Фернана Леже в Бьоте — первый в мире, посвященный одному художнику (поступок, достойный ордена Почетного легиона). К тому же создала и музей-ферму в Нормандии. Глава комитета Фернана Леже, директор музея-фермы художника в Нормандии Жан Дескуб дю Шатене отметил, что Надежда незаслуженно оставалась в тени мужа, но сама заслуживает того, чтобы ее открывали как художницу. Франция открывает, и свидетельство тому — толстенный фолиант «Надя», который останется нам как подарок на открытие выставки.
Не первая же — скажут любители искусства. И действительно, минчане могут помнить выставку 1972 года Надежды Ходасевич-Леже во Дворце спорта, где выставлялась ее мозаика. Что-то из тех произведений потом передали в Зембин, где художница провела детство. Но сейчас можно видеть живопись Надежды, ради которой она готова была ехать хоть на край света и величию которой поражалась всю жизнь. Просто не вся суть открывается сразу, и иногда нужно пережить лишения и много работать, где бы ни пришлось (она готова была стать и модисткой, и прислугой, чтобы выжить), переждать непонимание (так космические полеты подтвердили для ее ценность супрематизма), сохранить верность собственным принципам (а в какой-то степени и традициям — в живописи). И надо жить реальностью, ежедневно щедро обогащая жизнь событиями, делами, произведениями, и тогда она отблагодарит — и земным богатством, которым стало для нее наследие Фернана, и надежными друзьями, и хорошей памятью.
Лариса ТИМОШИК
Существуют строгие требования к местам для купания.
