Однажды в ноябре...

Однажды в ноябре пришлось на себе испытать, что такое знаменитая осенняя депрессия. Было это уже лет не помню сколько назад, короче, в прошлом тысячелетии. Причина была самая что ни есть девичья-банальная: тот, кто обещал прийти, не пришел. Случались такие казусы и раньше, но тут, как говорится, накрыло. А еще ноябрь тогда был самый что ни на есть паршивый — сплошные сумерки без единого солнечного лучика, почти каждый день хлябает мокрый снег или холодный дождь. Я ходила по пустым улицам, подставляя этому холодному мокрому лицо, и думала о том, как бы хорошо было никуда не прийти. Но дома ждала пушистая серая животинка, она полностью от меня зависела. Поэтому из тех бесцельных вечерних путешествий я всегда возвращалась в свою съемную хрущевку, почти всю заставленную послевоенной тяжелой мебелью, с тяжелыми бронзовыми статуэтками героев Гражданской войны, с радужными от старости хрустальными бокалами в выпуклом серванте. Кошка терлась о ноги, мурлыкала, уютно устраивалась на коленях... И открылась тогда удивительная кружевная поэзия Цветаевой и Янищиц, глубина Достоевского, искренность Короткевича — книги стали лучшими спутниками по вечерам, их можно было принимать вместо снотворного. Особенно когда в стекло стучали капли и ветви старой березы и завывал пронзительный предзимний ветер...

С тех пор я очень люблю ноябрь. Жду его настороженно, как наверное, и каждый человек в этих широтах, с какой-то подсознательной тревогой наблюдая, как стремительно уменьшается день, как отчаянно трепещут последние листья на клене, пытаясь еще хоть сколько продержаться, как надвигаются с востока или севера тяжелые серые тучи. Но когда он, ноябрь, становится безусловной реальностью, с удовольствием ныряешь в него с головой, погружаешься в его тягучую тоску, сам становишься его частью. Вспоминаешь, что на полке стоят любимые книги — не скачанные на смартфон, а настоящие, живые, в которых шелестят страницы, загнуты уголки, подчеркнуты карандашом строки, зацепившие когда-то тебя или кого-то другого, кто читал. Набираешь номер подруги, которая за тысячи километров — не пишешь в мессенджер, как обычно, в переездах на разных линиях метро, ​​а устраиваешься на кресле или диване, чтобы спокойно поговорить обо всем, чтобы услышать голос, чтобы согреться теплыми воспоминаниями.

Достаешь из дальнего уголка в шкафу старые фотоальбомы. Там черно-белые карточки дальних и близких родственников, заботливо подписанные мамой (чтобы знали, кто). У них спокойные лица, они с тех пожелтевших снимков смотрят прямо тебе в глаза, словно знают какую-то величайшую тайну жизни и хотят с тобой ей поделиться. Каждый раз (раз в год — в середине ноября), листая те альбомы, думаешь, что вот же надо распечатать и положить туда новые фото, что теснятся на экране смартфона бездушной цветной мозаикой. (Ноябрь проходит, идея забывается, альбомы возвращаются на место с тем же наполнением...) Ты удивляешься и радуешься любви домашнего питомца, которая — совсем не так, как у нас, высших существ, — не ставит никаких условий: тебя просто любят таким, какой ты есть, и тебя никогда не предадут. Сам чувствуешь удивительную нежность к этому на самом деле очень даже вредному созданию — мягкому комочку тепла в холодном равнодушном мире.

Снова и снова, каждый вечер, набираешь номера родных людей (а в другое время звонишь им, бывает, раз в неделю), представляешь, как тепло и уютно в их далеком доме, как они снимают трубку, как удобно устраиваются с чашечкой чая, чтобы поговорить с тобой — о новостях, которых за те сутки, что не созванивались, не так много и набралось, о «как на работе», о дожде и о том, что обещают заморозки. Светлеешь душой от этих разговоров и знаешь, что им тоже это нужно, что они чувствуют то же, что мы друг другу жизненно необходимы...

Ноябрь со своим холодом, темнотой и пронзительным ощущением одиночества возвращает нас к самим себе. Ноябрь — на самом деле удивительный месяц, когда мы становимся настоящими, когда начинаем замечать и чувствовать что-то очень важное, когда становимся более искренними в своих устремлениях, когда очень хотим тепла и как никогда готовы делиться им сами. Может, так и задумали Небеса — каждый год устраивать нам такой ледяной душ, чтобы очнулись от сплошной безумной гонки, остановились, оглянулись, поняли, что на самом деле важно в жизни вообще и в собственной судьбе... Спасибо им, что дают нам такую передышку.

«В ноябре каждый порядочный человек должен от 3 до 10 дней провалятся в депрессии. Если вы почему-то не валяетесь, это свидетельствует о недостаточно тонкой душевной организации. Поэтому хотя бы никому не признавайтесь, не позорьте себя...» Подруга в социальных сетях сезонной шуткой поделилась.

Ставлю лайк со смайликами и иду перечитывать Достоевского.

Елена ЛЕВКОВИЧ