Законопроект, напомним, был внесен в Палату представителей в конце июня и в настоящее время готовится к первому чтению. Основные нововведения: увеличение возрастного порога определенных категорий доноров половых клеток; введение контроля за донорскими половыми клетками из банков иностранных государств; увеличение возрастного порога для суррогатной матери в случаях, когда она является родственницей пациентки, и возможность выносить в таком случае ребенка незамужней женщине (при наличии совершеннолетних детей и отсутствии несовершеннолетних); ответственность за нарушение законодательства в сфере вспомогательных репродуктивных технологий...
Указанные изменения не вызвали принципиальных споров среди членов рабочей группы, которая работала над законопроектом. Но этого нельзя сказать об уточнении к статье 19 действующего Закона — оно касается донорства половых клеток для женщины, которая не находится в официально зарегистрированном браке. Именно этот пункт вызвал горячие и многочасовые, по словам участников рабочей группы, дискуссии до внесения документа в парламент. Камнем преткновения «брачный вопрос» стал и во время круглого стола, который провела Постоянная комиссия Совета Республики по образованию, науке, культуре и социальному развитию.
Законопроект позволяет женщине, которая не находится в зарегистрированном браке, воспользоваться половыми клетками только анонимного донора. Это означает запрет на использование клеток мужчины, с которым она живет. Большинство членов рабочей группы, в которую вошли как юристы и чиновники, так и практикующие врачи, не видят в этом никакой проблемы.
И Алла Комлюк, заведующая отделением планирования семьи и вспомогательных репродуктивных технологий Республиканского научно-практического центра «Мать и дитя», и Светлана Жуковская, директор Центра репродуктивной медицины «ЭКО», утверждают, что достаточно поговорить с парой, которая обращается к репродуктологам, и она регистрирует брак. Мол, тех, кто принципиально не оформляет отношения, единицы. Такие вынуждены ехать за получением медицинской услуги за границу. (В России и на Украине наличие зарегистрированного брака для зачатия ребенка в лабораторных условиях не обязательно.)
Вместе с тем никто точно не знает, сколько людей у нас живет фактически семьей, которую, тем не менее, не оформляют юридически, сколько из них имеют детей, сколько лечится от бесплодия и готовы использовать репродуктивные технологии. У нас нет такой статистики. А если нет учета, то есть большой соблазн с этой категорией граждан не считаться. Именно это вызвало возмущение заместителя председателя профильной комиссии Совета Республики Виктора Сиренко, который выступил модератором обсуждения законопроекта в верхней палате. Позиция сенатора заслуживает уважения: закрывая глаза на реалии жизни, мы рискуем упустить закон, который не будет работать, правила в нем будут сами по себе, жизнь людей — сама по себе. У нас есть такие законы. Так стоит ли умножать их число?
Само понятие «бесплодие» отличается в Беларуси и в мире. Всемирная организация здравоохранения этим термином называет «неспособность сексуально активной пары, которая не использует контрацепцию, добиться беременности в течение года». Алла Комлюк привела следующее определение бесплодия, согласно, как она объяснила, белорусским документам: «Это отсутствие желанной беременности в супружеской пары в течение года регулярной половой жизни». Из-за разницы в терминологии у нас и считают только супружеские пары, оставляя вне статистикой мужчин и женщин, которые не оформили отношения в ЗАГСе.
— Вы не хотите видеть таких людей и их проблему, называете это социальной безответственностью, но от этого проблема не исчезает, и ее игнорирование создает почву для коррупции или способствует вывозу денег за пределы страны, — обратился к участникам круглого стола Виктор Сиренко. — Но государство одинаково заботится обо всех своих гражданах, в том числе и о тех, кто не может забеременеть естественным образом.
Аргументы противников использования ЭКО парой, которая не оформила отношения, основаны, главным образом, на невозможности на сегодня регулировать в таком случае донорство мужских половых клеток. Невозможно проверить, действительно ли за помощью обратилась пара, а не женщина с малознакомым мужчиной, который сегодня выступает донором для нее в одном центре, а завтра пойдет с другой женщиной в другой центр. В таком случае возникает вероятность сразу нескольких нежелательных последствий. Дети от одного отца и разных женщин в будущем могут встретиться и вступить в брак, не зная, что они единокровные брат и сестра, что постепенно приведет к накоплению генных мутаций. Еще один аргумент — защита прав ребенка. Мол, такой донор может или отказаться от содержания ребенка или, наоборот, выступить с претензией на отцовство со всеми последствиями, которые из этого вытекают. Наконец, половые клетки неанонимных доноров не проходят своеобразный карантин и такое же доскональное исследование, как анонимных, а это повышает риск передачи инфекционных болезней.
Однако возникает вопрос: почему нельзя досконально исследовать здоровье всех мужчин, которые пришли за ребенком вместе с женщинами? Почему нельзя учесть всех доноров мужских половых клеток и создать единый банк данных, чтобы избежать злоупотребления? Почему, наконец, точно не оговорить родительские права в отношении будущего ребенка? Потому что проще запретить? Проще не замечать?
Когда-то дети, рожденные вне брака, были вне закона. Сейчас это пережиток прошлого. Так чем отличаются от них дети, в зачатии которых принимают участие врачи? Не ханжество ли, апеллируя к семье как к высшей ценности в государстве, отказывать людям, которые, по сути, семья, в помощи иметь детей — только на том основании, что юридически они семью не оформили? При этом, заметим, закон не запрещает женщине забеременеть с помощью репродуктивных технологий от незнакомого мужчины (анонимного донора) без всяких обязательств.
Справка:
Ольга МЕДВЕДЕВА
Фото Анатолия КЛЕЩУКА
А вместе с ними обучение, соцпакет и даже жилье.
«Мы заинтересованы, чтобы к нам приезжали».
Беларусь — один из мировых лидеров в области добычи и глубокой переработки торфа.
