Путешествие на российский Дальний Восток

Автор материала ранее работал в «Звязде». Но и сейчас, бывая в новых творческих поездках, не забывает родную газету. Сегодня мы предлагаем его заметки с недавнего путешествия на российский Дальний Восток, подготовленные специально для «Звязды»​.

Кто на юг, кто на запад ... Я - в другую сторону

На Дальнем Востоке я бывал во времена Советского Союза - по распределению. Теперь решил посетить тот край еще раз. У российских перевозчиков сейчас здоровая конкуренция, она на руку путешественникам. Поэтому билет в край своей молодости выловил по очень лояльной цене.

На линии Москва-Владивосток задействован мощный аэробус, который берет на борт более полутысячи пассажиров сразу. После взлета поймал себя на мысли: даже просто посмотреть чудо современного авиастроения - к сожалению, не нашего - тех денег стоит. Пассажиру выдают тапки и зубную щетку с пастой. Кормят вкусно, не жадничали. Хочешь - кино смотри в персональном мониторе или играми. Развлекайся, хочешь - за картой полета следи или видом из кабины пилота.

И хотя в Приморье царила непогода, такому гиганту тайфун был не страшен, сели мягко. Зато «мелкую авиацию» ливни прижали к земле. А мне от Владивостока нужно было еще дальше лететь. Около полсуток пришлось промучиться в аэропорту, ожидая погоды. Аэродром назначения - районный центр Кавалерово. От Владивостока по суше сквозь хребты Сихотэ-Алинь, туда с полудня займет дорога. А воздушным путем - час полета. Хвойный запах чувствую сразу, как оставляю самолет. Воздух чудесный - кругом тайга, а местная промышленность никакой опасности для экологии не представляет. Той экономики, которой славилась Кавалерово в советские времена, просто не стало. Остановился горно-обогатительный комбинат, закрылись и шахты, что добывали ему руду.

Если не вникать в экономические реалии, таежный поселок выглядит, конечно, колоритно. В нем чувствуется этакий здоровый дух российской глубинки, для которого не трудно дальний путь преодолеть. Через поселок протекает река с одноименным названием Кавалеровка. С воздуха видел, как окрепшие после ливней ее воды подмыли жилой дом на окраинной улице. Направляясь после к скале, названной в честь героя произведений Арсеньева Дерсу Узала - местной особенности, - хотел и подтопленный дом посмотреть. А дома и не оказалось - смыла его вместе с огородом быстрая Кавалеравка. Остались только жители и вынесен домашний скарб.

Дела военные​

Полюбовавшись поселковыми красотами, грузим в машину все необходимое и направляемся к океану. Закупая продукцию в дорогу, местные выбрали белорусскую сгущенку. Она стоит дороже остальных, но дальневосточники считают: только белорусский продукт и сохранил прежний натуральный вкус.

На океан меня вывез бывший ракетостроитель Константин. Он когда-то после школы сумел отсюда поступить в ведущий вуз советского ракетостроения. Как отличника учебы его распределили в конструкторское бюро, где разрабатывались двигатели самых грозных военных ракет. Проработал там немало и работой был доволен. Но в один момент решился бросить Москву, ракеты и вернуться домой.

Направляемся в Ольгинский район, к заливу Владимира. Русские моряки открыли для себя этот залив в июле 1857 года как раз накануне праздника Святого Владимира. В честь святого и назвали. Залив очень красивый, с интересной историей. В его глубинах лежит предмет любви дайверов - крейсер «Изумруд», затопленный русскими моряками после прорыва из Цусимского сражения. Долгие годы окрестности считалось строго запрещенной зоной. Мышь туда не могла проскользнуть. В заливе Владимира дислоцировались дивизия атомных подводных лодок Тихоокеанского флота и хранилища ядерных боеприпасов для них. Отсюда грозные атомоходы отправлялись к маршрутов боевого патрулирования по всему мировому океану.

Базу закрыли в 1994 году, и городок подводников с морским названием Ракушка осиротел. Большие причальные пирсы и полуразрушенная техническая зона пустуют. А вот жилой городок не исчез. Там остались те, кому после флотской службы уезжать было некуда. В пятиэтажке соседствуют жилые и брошенные квартиры - с выбитыми дверями и окнами. Как выживают зимой бывшие властители атомных субмарин и их семьи, когда квартиры за стеной заметает снегом, - трудно даже представить. В Ракушке остался и памятник экипажу лодки К-129, погибшей на боевой службе в океане. Он сделан в виде боевой рубки атомохода - и тоже приходит в упадок. Хотя отставные моряки, как могут, ремонтируют мемориал погибшим коллегам, бурьян вокруг выкашивают.

Палаточная робинзанада

Летом и ранней осенью на побережье Японского моря вырастают палаточные городки. Отдыхающие прибывают на автомобилях - в основном праворульных - из Хабаровска, Комсомольска, даже из далекого Якутска. Пока еще не сезон, и свободного места сколько угодно. Мы разбиваем палатки на мысе Балюзек, откуда хорошо видно выход в океан. Горловина устья где-то под три километра. Военные после прохода лодок закрывали ее железными сетками - представляете силу тех механизмов?! Позже демонтировать эти чудо-сети не стали или не смогли. Так и остались они ржаветь в глубинах. Плавать в том районе и сегодня опасно - внезапно возникают и бурлят-кружат мощные течения. Мои знакомые решили в погожий день проплыть на веслах от одного мыса к другому. А океан взял и проснулся. И понесло шлюпку ... Еле выгребли, а потом на берегу долго от стресса отходили.

В июле вода еще довольно холодная. Много водорослей - здесь даже существовал когда-то заводик по заготовке морской капусты. Уже идет на нерест первый лосось. Водится гребешок. Встречается и морской огурец - здесь он называется трепангом. За лососем охотятся ради красной икры. Гребешок вкусный, даже если есть сырым. На трепангах можно хорошо заработать. Литровая банка настойки из трепангов на меду, которая считается лечебной, идет за двадцать-тридцать долларов. Конечно, промысел лососевых, как и гребешка с трепангом, находится под запретом. Но рыбаков все равно хватает. Рыбацкое дело - тем более в браконьерском статусе - занятие рискованное и не каждому по силам. Требуется решить три вопроса. Освоить погружение с аквалангом, уметь вести поиск в ледяных глубинах. И потом убежать от рыбоохраны. И еще надо уметь обращаться с уловом. Гребешок, сжимая в защитном рефлексе створки панциря, способен сильно порезать руки. А трепанга нужно сберечь при транспортировке, иначе самоликвидируется, вывернувшись наизнанку - сделав своеобразное харакири.

Если не полениться несколько часов карабкаться сквозь крутые прибрежные скалы, можно выбрать себе персональную бухту для отдыха на бескрайнем океанском берегу. И это того стоит. Пробираться по скалам непросто, но представление себя стопроцентным робинзоном около самого большого океана планеты - чувство, которое нельзя выразить. Повезло даже нерп увидеть - сразу четверых. Человека они, видимо, не сильно боятся. Но когда резво рванули из воды на прибрежные камни, заставили и меня поволноваться. Поведение зверьков сигналило скорее всего о появлении хищников. По-видимому, к берегу подошли грозные касатки. В последние годы и акулы стали подниматься сюда из южных широт.

Промысел природных богатств здесь и раньше велся активно, а теперь приобрел невиданный размах. Тигры и леопарды, которые здесь водились веками, оказались на грани исчезновения. Трофей этот для браконьера завидный. Перекупщики за тушу зверя платят от пяти миллионов рублей. Природоохрана пытается бороться. Но нарушителя нужно поймать на горячем и доказать его вину. А встречаются же и такие высокопоставленные охотники, которым земные законы не писаны.

Пришлось встретить в тайге промышленников. Тот сначала попытался уклоняться от разговоров. Но узнав, из каких я краев, подобрел. «А тигра убивать приходилось?» - не удержался я от вопроса. «Мой товарищ по необходимости стрелял. Тигр на его первый прыгнул. Может, приболел и на зверя не мог охотиться. Или со своего участка убрать хотел. Ему же килограмм пятьдесят мяса в день нужно, потому пристально следит за поголовьем на своем обходе, как и за тем, чтобы конкурентов не было. Сам я однажды наткнулся на трупы тигра и медведя - считай, в обнимку лежали. Тигр атаковал удачно, но и мишка изловчился рвануть живот полосатика. Жаль, что поздно я их нашел, и туши успели протухнуть. А так бы хорошо мог продать ».

Своя малая родина

Несколько дней стоял рядом с нашей палаткой егерь с нетипичной для здешних мест фамилией Позняк. «Да, мои родители с Витебщины сюда переехали, и я белорусом записан. Хотя сам в Беларуси никогда не бы ». По образованию он - инженер-сейсмограф. Востребована была раньше эта профессия на Дальнем Востоке. А теперь и у сейсмографов работы не стало. Пришлось в егеря переквалифицироваться.

О нашем палаточный лагерь пошли слухи. Даже руководство районной полиции почтило присутствием. Не контролировали - для этого, наверное, простого сержанта послали бы. Подполковник одолел длинную дорогу просто поинтересоваться, как сейчас живется в Беларуси. Другой местный начальник прикатил ... угостить пловом. Лучше его во всей округе никто готовить не умеет. Сам он - немец по национальности. В советские времена его предков сюда из Поволжья выслали. Теперь вся родня на исторической родине - в Германии. Уезжал туда и он. Работу хорошую нашел, устроился. А потом все же вернулся. Не могут они без этих просторов. Без края с очень непростой жизнью. Но родного. После которого в Европе кажется очень тесно.

Владивосток - город нашенской

Сейчас Владивосток входит в десятку лучших российских центров туризма. В прошлом году его посетило три миллиона гостей. В городе насчитывается около 500 архитектурных памятников. Такие достопримечательности, как музей «Владивостокская крепость», который включает более ста фортификационных сооружений, Приморский океанариум, расконсервированный музей Дальзавода, мемориал с кораблем-музеем «Красный вымпел» и подводной лодкой С-56 - похожий оригинальный туристический ассортимент вряд ли где еще встретишь .

В советские времена до 15-20% городского населения составляли военные - такая судьба города-гарнизона на Тихом океане. Во время последней переписи в 2010 году из 600 тысяч населения Владивостока тысяча шестьсот сорок два жителя назвали себя белорусами.

... В день отлета выпало несколько свободных часов просто побродить по Владивостоку. Приятели договорились со знакомым, чтобы тот побыл моим гидом. В назначенное время на дорогом джипе подкатил импозантный мужчина. Возил везде, куда просил. И по городу, и на остров Русский по новопостроенному мосту, и ко всем памятным местам.

Хитро прищурившись, спросил: как там дела на родине? Лет пятнадцать ее, мол, уже не посещал. Оказалось, тоже наш земляк. Родом из Орши. Служил авиатором на крейсере «Минск» - туда попросился после военного училища. Эксплуатировал корабельные самолеты и до сих пор о них с восторгом рассказывает. В 1994 году грозный авианосец продали Китаю, военных сократили. Рискнул попробовать обжиться на дальневосточной земле - и получилось. Сейчас оршанец - отнюдь не последний бизнесмен Владивостока. Но, бросив свои дела, охотно согласился встретиться с незнакомыми земляками. Почему? Я так понял, что в жизни здесь у него сейчас есть все. Только остро не хватает возможности хоть с кем-нибудь перекинуться парой слов по-белорусски.

Викентий Ключник

Минск-Владивосток-Минск