Это история может растрогать до слез: такая большая в ней любовь. Иногда она вызывает дрожь: ну а как же, декадансное произведение, с присущими ему нотками страха. А еще это роман о Беларуси, которую мы не... потеряли. Каждый носит ее отражение, глубоко скрытое в сердце. И только время от времени осмеливается приоткрыть перед другим завесу тайны: посмотри, на какой земле мы живем, даже не представляя ее чудес.
Роман Людмилы Рублевской "Дагерротип", который пару месяцев назад вышел в издательстве Андрея Янушкевича, представляет хорошо сконструированный мир нашего прошлого. Это надежная стена - так соблазнительно поселиться в нем навсегда, если бы только была такая возможность для путешествия во времени.
В начале произведения главный герой, которого зовут Гальяш, собирается уехать в Америку - уже и вещи упакованы. И невеста из-за океана каждые полчаса звонит по скайпу. Все якобы решено, и почти нет сомнений, что пора расстаться с Родиной. Но на антресолях в квартире вдруг находится старый альбом с семейными фотографиями. Герой медлит, не спешит открыть обложку: узнать правду о своем прошлом или лучше оставить все как есть? Он, биолог по образованию, как никто другой осознает, что значит происхождение рода и как многое это может изменить...
Текст сконструирован так, что после короткого знакомства с современностью читатель сразу попадает во внутренний круг романа - и видит другое время и совсем других персонажей: "Как все, что изменяет жизнь, эти герои появились просто и неожиданно". В городе N конца XIX века новомодную фотографическую мастерскую открывает черноволосая, короткостриженная красавица Богуслава и поседевший господин Нихель, ее будто бы отец. Однако что на самом деле объединяет этих двоих и какова настоящая цель их приезда в N, станет понятно гораздо позже.
Примечательно, что в этом произведении не просто реконструируется предыдущая эпоха. Оно сплошь насыщено размышлениями о том, что многое важное из нашей истории, к сожалению, было потеряно: "А Богуслава - если бы могла тогда кричать, закричала бы, если бы не отучили плакать - плакала бы... Но она действительно была отравленным ростком, сорняком, который только случайно не выпололи". Поскольку подобные мысли в тексте встречаются повсеместно, становится очевидным, что это не просто упоминания из биографий героев. Это отсылки к историческим корням белорусов, которых постоянно стремились разъединить. А вот что говорит ее напарник: "Я родился здесь, - помолчав, произнес Нихель. - Правда, не могу сказать, что буду жить здесь". Опять тот же мучительный вопрос поиска своего места на карте мира.
Новые герои, которых вводит автор, тоже одержимы лишь одной идеей: отыскать, сохранить и, если потребуется, скрыть от чужих глаз что-то важное. Это два бедных студента (один из них одет в вышиванку), которые любой ценой (и не только последними накопленными деньгами, но и шантажом и угрозами) стремятся уговорить фотографов направиться в зловещее имение Жуховичи, чтобы отснять там уникальную этнографическую коллекцию, которая буквально через пару дней может быть уничтожена: "А тут такая катастрофа... Наследник Каганецких, человек, который всю жизнь таскается по каким-то суматрам и явам, приехал, чтобы похоронить мачеху - и уничтожить отцовские коллекции! С благословения, конечно, местных священников". "Мракобесы, - выкрикнул Давид. - Мало им того, что столько бесценных книг из униатских монастырей, икон местной работы, признанных недостаточно православными, здесь сожжено!" Вся компания отправляется в путешествие, которое в любую минуту может обернуться трагедией.
Особое место в произведении занимает любовная линия. История, что разворачивается на страницах произведения, может посоперничать в своей привлекательности с историей Ромео и Джульетты. Персонажи, которым в жизни до сих пор не очень везло, вдруг оказываются способными на очень искренние чувства.
В один момент героиня оказывается один на один с... человеком-оборотнем. И она не бежит прочь. Ее любовь настолько сильна, что пытается изменить даже зверя. Богута читает стихотворение-заклинание, которое вот-вот может разбудить оборотня. Но через решетку клетки на нее не бросается морда со звериным оскалом. Герои сливаются в поцелуе. И это, пожалуй, один из самых романтически-готических моментов книги.
"Дагерротип" написан чрезвычайно кинематографично. Ярко видится литвинская готика в сиянии запущенной и величественной красоты. Большое количество деталей чрезвычайно ярко вырисовывают в воображении все, что старалась показать автор.
Людмила Рублевская возвращает нас в первый круг, современный. Примечательно, что в нем так много личного из жизни писательницы. Еще до того, как перенестись в XIX век, она рассказывает об официозе на работе, об угрозах увольнения из-за слишком резкой статьи... Кажется, как раз это могла переживать и сама Людмила. Детали из быта творца снова и снова пробиваются в тексте. И невольно задумываешься: а что, если бы автор не работала в ежедневной газете; возможно, мы бы тогда получили не декадансный роман, а целую эпопею о ХIХ веке, созданную в наше время?.. А пока, когда затихает шум дневных дел, Людмила Рублевская по ночам пишет свои книги, по одной в год.
Стоит отдельно сказать и об издателе Андрее Янушкевиче. Профессиональный историк, некоторое время он работал исследователем, в том числе в Мирском замке. Но мечтал о выпуске популярной литературы на исторические темы. Поэтому и стал издателем. Не все получалось сразу, но теперь на счету его команды не один успешный проект.
Деньги на "Дагерротип" были собраны через краудфандинг (пожертвования). Вместе сложилось все. Книга, которую нельзя было не написать. Издатель, который не мог не опубликовать ее. И читатели, готовые потратить деньги на литературное восстановление XIX века. И на то, чтобы увидеть Ромео и Джульетту в белорусской реинкарнации.
Нина Щербачевич
Профессионально, оперативно, по-хорошему.
Существуют строгие требования к местам для купания.
