Вы здесь

Почему у людей столько агрессии и можно ли ее контролировать?


Технический прогресс, кажется, делает все, чтобы мы узнавали о каждом случае насилия в мире. И вот уже создается впечатление, что вокруг одно насилие, особенно когда узнаешь, что и в обычной ситуации, среди бела дня, в людном месте можно достать бензопилу и показать всем остальным, как невыносимо бывает на душе. Неужели любой из нас способен на такое, неужели люди не могут обходиться без агрессии? Что мы знаем о своих собственных насильственных наклонностях? Дадим слово специалистам, которые из практики знают, откуда столько агрессии и можно ли ее контролировать. Своими мыслями поделились заведующий кафедрой психологии факультета философии и социальных наук Белгосуниверситета, доктор психологических наук, профессор Игорь Фурманов, начальник отдела психолого-физиологических исследований главного управления судебно-психиатрических экспертиз Государственного комитета судебных экспертиз Людмила МУН, психолог Минского городского центра социального обслуживания населения Роман Крючков и психолог СШ №125 г. Минска Людмила Жуковская.


Самооценка под ударом

- Кажется, без агрессии невозможно выжить, а с другой стороны, благодаря ей, мы не даем жить другим ...

Игорь ФУРМАНОВ: - Агрессия, по классификации Эриха Фромма, может быть конструктивной, когда речь идет о биологическом выживании. Она необходима для того, чтобы сохранить собственную жизнь и жизнь своих потомков, а также для овладения некими предметами или объектами, которые могут удовлетворить базовые потребности человека. Но существует и агрессия деструктивная - преднамеренное, целенаправленное причинение вреда другим людям или даже самому себе. И вот тут можно говорить собственно о насилии, которое я понимаю как проявление деструктивной агрессии. Поэтому агрессию я не путал бы с насилием. Первая необходима, так как у нас есть всего два базовых механизма адаптации - защищаться, драться или бежать.

Роман КРЮЧКОВ: - Агрессия может возникать как реакция на стресс у тех людей, которые не умеют преодолеть его какими конструктивными способами. А если человек не только этими способами не владеет, но и агрессию постоянно подавляет, то это обязательно скажется на его здоровье. Существует целая группа заболеваний, которые относятся к числу психосоматических.

Игорь ФУРМАНОВ: - В отличие от животных, у человека есть одна важная ценность - самооценка. Как мы себя оцениваем и как другие оценивают нас? Это вопрос номер один. Проблема агрессии не столько даже в реальной угрозе (скажем, угрозы нашей жизни может не быть), а в том, что нас, как мы чувствуем, неправильно оценивают. А это психологическая опасность нашей самой высокой ценности - самоценности.

- Значит, проблема кроется в воспитании, результатом которого становится болезненная самооценка?

Людмила ЖУКОВСКАЯ: - Все начинается с семьи, и это не громкие слова. Если там сформированы нормальные отношения, тогда у ребенка не будет формироваться деструктивный навык взаимодействия с окружением. Стандарты поведения, умение адаптироваться мы выносим из наших семей. Правда, влиять на это будут и проблемы со здоровьем, низкий социальный статус семьи, что само по себе так или иначе способствует агрессии, и это достаточно распространено сегодня. Нередко приходится слышать от молодых, что они не хотят жить на сто долларов - только на пятьсот. Перед такими детьми родители не ставят простой вопрос: а что ты умеешь делать, чтобы платить тебе такие деньги? Отсутствие нормального взаимодействия между членами семьи - большая проблема. И школа ярко все это проявляет. Представьте, что ребенок, которого положили в больницу, убежал ... не домой, а в школу! Потому что школа проявляет внимание и заботу, которых не хватает в семье.

Игорь ФУРМАНОВ: - Кстати, если ребенок сбегает из семьи, это может быть одним из показателей существующего там насилия. Дети бегут туда, где безопасно. Такой территорией в данном случае стала школа.

- Это довольно странно, потому что, по моему мнению, школа не является абсолютно безопасным, лишенным агрессии местом ...

Людмила ЖУКОВСКАЯ: - Нельзя исключать, что существуют профессионально непригодные педагогические работники, которые позволяют себе специфические воздействия на ребенка. С другой стороны, я более 20 лет работаю психологом и не могу утверждать, что наши педагоги - агрессивные.

Игорь ФУРМАНОВ: - В рамках школы существует профессиональный кодекс, согласно которому нельзя навредить. Обычный человек реагирует агрессией на агрессию, но ты педагог и должен сеять разумное, доброе, вечное. Если ребенок вызывает злость, ты вынужден заглушить ее. Однако агрессия имеет интересную особенность накапливаться и разрушать человека изнутри. Профессия педагога относится к числу тех, что имеют самый высокий индекс эмоционального выгорания. Учителя часто страдают от психосоматических заболеваний - гастроэнтерологических, сердечно-сосудистых.

Роман КРЮЧКОВ: - Дети педагогов обычно сильно травмированы как раз потому, что связанные очень жесткими рамками их родители часто весь негатив приносят именно в семью. С другой стороны, педагог, не имея возможности воздействовать напрямую, может легко спровоцировать ситуацию травли, когда и без его участия ребенка накажут одноклассники и родители.

- И все-таки учителя объективно не могут выражать детям какое-то сочувствие, быть с ними солидарны и таким образом снижать уровень агрессии в классе? 

Людмила МУН: - Давайте посмотрим шире на наше общество. Существует интересный феномен усталости от сострадания. У человека, который редко сталкивается с ситуациями насилия, редко об этом слышит, все это вызывает потрясение, сильное сопереживание, однако если этого многовато (допустим, ваша профессия, как в моем случае, напрямую связана с оказанием помощи жертвам сексуального насилия), то этот порог сопереживания понижается - иначе вы не сможете выполнять свои обязанности. Более того, абсолютно не важно, реальные ситуации насилия или виртуальные. Компьютерные игры, фильмы, в которых демонстрируется много сцен, связанных с насилием и убийствами, снижают порог сострадания, а ведь эта способность является одним из самых сильных механизмов сдерживания агрессии. Мы не проявляем нашу агрессию постоянно и в любом случае только потому, что у нас есть какие-то тормоза. Сострадание - самый сильный из них. И если мы говорим об агрессии уголовной, которая уже выходит за пределы установленных обществом законов, то у очень многих лиц, которые пошли на такие поступки, обнаруживается именно снижение сострадания, эмпатия - способность понимать эмоциональное состояние и чувства другого, сопереживать ему.

Игорь ФУРМАНОВ: - Если вернуться к воспитанию, то в нашей культуре можно обнаружить некоторые проблемы. Мы хвалим ребенка за успехи, а каждая неудача воспринимается как угроза самооценке, как трагедия. Хвалить надо за достижения, за мотивацию! Наши родители просто дают детям деньги, а за рубежом дети могут дома что-то изготовить своими руками, а родители им за это дадут немного карманных денег. И тогда не возникает того, о чем говорилось выше: хочу жить на сто тысяч долларов. Я спрашиваю своих студентов, которым завтра выходить на работу: какую зарплату вы хотите получать? Все, как один, говорят, что долларов 500-700. Полное отсутствие понимания, что деньги зарабатываются, а не просто откуда-то приносятся домой.

Система образования в нашей школе основана на оценках, ученики стараются их получить «на халяву», ни за что - как и деньги от родителей. А между тем учитель всегда должен объяснить, что если ты раньше делал вот это и это, оценка была высокой, а в данном случае ты не совершил вот это и это, потому только "семерка". К сожалению, дети замечают, что "семерка", а не то, что они чего-то не выполнили. Это очень серьезная ошибка в нашем подходе к воспитанию.

Может, это нормально? 

- Что обусловливает уровень агрессии в обществе? 

Людмила МУН: - Уровень агрессии зависит от общего состояния общества, начиная с экономической ситуации в стране, уровня преступности, вовлечения в военные действия, а также от эффективности системы охраны детства, определенных норм и правил социальной жизни, скажем, от принятия или непринятия удара по мягкому месту. Если общество не видит в насилии никакой проблемы, не борется с этим, то ситуация будет ухудшаться до некой критической точки...

Игорь ФУРМАНОВ: - Извините, не могу не дополнить... Когда заводишь разговор с различными специалистами по проблеме насилия, обязательно начинается дискуссия вокруг того, что именно считать физическим насилием. Многие из нас просто осознать не могут, что это за воспитание такое, когда нельзя шлепнуть ребенка по мягкому месту...

Людмила МУН: - Действительно, второй источник насилия происходит из семьи, ее норм и ценностей. Третий важный аспект - школа, которая сама по себе может быть местом насилия, например, психологического. Например, если учитель постоянно критикует ученика, унижает его перед всем классом... Насилие ли это? Мне думается, что да.

Игорь ФУРМАНОВ: - А если мы заставляем ребенка делать уроки, убирать в своей комнате? На Западе скажут, что это насилие.

Роман КРЮЧКОВ: - Я работал с семьей, в которой отчим позволяет себе лишать ребенка сна до глубокой ночи, пока все не будет сделано так, как ему видится. Речь не идет о применении физической силы, но это - лишение базовых потребностей.

Игорь ФУРМАНОВ: - Лишение сна, еды, одежды, тех же прогулок - это все в этом ряду. Запрет на просмотр телевизора, компьютера - уже другое.

- Неужели белорусские родители не понимают, что у их ребенка есть жизненные потребности? 

Людмила МУН: - Исследования показывают, что родителей, воспитывающих детей в условиях физического насилия, ничего не объединяет, между ними нет ничего общего, за исключением одного - все они были жертвами насилия.

Игорь ФУРМАНОВ: - У меня по этой проблеме есть научная статья "Межпоколенная эстафета насилия". Парадокс: ребенок, который воспитывался в условиях унижения, демонстрирует позже собственным детям ту же модель взаимодействия и воспитания.

Людмила МУН: - А некоторые из всех сил стараются не повторять этот опыт, сдерживают себя невероятными усилиями и тем самым доводят до взрыва ярости - аффективного состояния, когда над ребенком совершается преступление невероятной жестокости.

Игорь ФУРМАНОВ: - Если мы не можем сорваться на ребенка, то будем выплескивать агрессию на мужа, на подчиненного, случайного прохожего... Агрессия найдет возможность вырваться, и может проявиться даже в уголовной форме.

Роман КРЮЧКОВ: - Мужчины, которые систематически применяют насилие, обычно имеют психологическую травму, но внешне это никак не распознать, они абсолютно адекватны. Знакомые будут говорить о таких: "абсолютно нормальный мужик", но как только двери дома закрываются ... А все потому, что когда-то агрессия не нашла выхода.

- По информации главного управления уголовного розыска, за последнее десятилетие более чем в 3 раза сократилось количество зарегистрированных тяжких и особо тяжких преступлений против жизни и здоровья - убийств с 1032 до 423, тяжких телесных - с 3206 до 842, изнасилований - с 480 до 124...

Людмила МУН: - В последние годы наблюдается стабильный рост зарегистрированных преступлений с сексуальным насилием в отношении детей. Однако говорит это о реальном росте? Скорее, о качестве раскрытия.

- Вместе с тем появились действительно резонансные преступления - как недавнее нападение с бензопилой в столичном торговом центре... 

Роман КРЮЧКОВ: - Это был действительно резонансный случай, однако вряд ли можно говорить, что это какой-то особый пример агрессии и жестокости. В Беларуси несколько убийств в год завершаются попытками расчленения. Представьте, тихий, адекватный парень приревновал подругу или жену, немного перегнул - и она не дышит, а тот пытается скрыть следы. После обязательно выясняется, что соседи что-то слышали, но... подумали, что все нормально. Насилие в общении между нашими людьми - почти норма.

Людмила МУН: - Случаи особенно жестоких убийств все-таки единичные, а мы должны говорить о закономерностях, с которыми нужно систематически работать.

Игорь ФУРМАНОВ: - Одни не представляют, как без насилия жить с партнером, другие - как управлять коллективом без крика и ударов кулаком по столу. Необходимо шаг за шагом формировать у людей ненасильственную культуру, новую систему ценностей. На специальных тренингах психологи сегодня учат родителей другим способам взаимодействия с детьми, а научиться этому можно! Конечно, физическое насилие - это быстро, надежно и практично. Чтобы заставить словами, нужно потратить время и силы, а если надавить ниже спины, то через пять минут ребенок уже будет за письменным столом. Взрослые абсолютно искренне думают, что вот их пороли, и из них что-то же выросло! Значит, и детей надо воспитывать именно так.

Растут послушные

- Как же защитить детей от таких взрослых? 

Игорь ФУРМАНОВ: - Когда наша страна начала двигаться в направлении принятия международных документов по защите прав детей, то каждая школа на самом видном месте размещала информацию об этих правах. Но постепенно началась интересная трансформация: сначала ее перевесили немного подальше, а потом и вовсе оставили в закутке исключительно для демонстрации проверочным комиссиям. А все потому, что дети узнали о своих правах, задумались и начали предъявлять требования, говорить о том, что на них нельзя кричать. И это не понравилось в первую очередь родителям, которым стало сложнее договариваться, добиваться своего. И при всем при этом мы уже который год живем без закона о семейном насилии. А пока нет документа, дело не сдвинется с места.

Роман КРЮЧКОВ: - Причем мы в своем центре уже разработали методики работы с агрессорами и жертвами. Без этого закона мы не можем работать так, как положено. Во-первых, группы мужчин-агрессоров неполные не потому, что их мало, а потому, что их сегодня заставляет сама женщина, а не милиция или суд, которые должны направлять и внимательно отслеживать, кто посещает, а кто нет. Во-вторых, женщины просто сдают своего агрессора нам на руки, а в идеале жертва также должна учиться действовать по-другому.

Игорь ФУРМАНОВ: - Там, где есть проблема семейного насилия, нужно работать со всей семьей. Модель поведения должна измениться не только у одного человека.

Роман КРЮЧКОВ: - Поэтому хочется говорить об этом в самом широком смысле и на других уровнях. Почему о проблеме насилия в семье с плакатов и телеэкрана с нами разговаривают спортсмены, медийные персоны, а не политики, губернаторы?

Игорь ФУРМАНОВ: - В нашем обществе могут горячо говорить о чем угодно, но только не о самом главном, а это - дети. Я пять лет ходил и добивался издания периодической газеты или журнала для родителей на тему семьи и школы, я хочу и готов рассказывать подробно, что такое модель ненасильственного воспитания!

Людмила МУН: - Дети, среди которых я провожу опросы, стали жертвами сексуального насилия со стороны членов семьи, близких родственников или тех, кто имеет легальный доступ к ребенку (это педагоги, медики, тренеры, друзья семьи). Уличное насилие фактически не встречается. Есть вещи, которые я обязана сказать ребенку, вроде "с тобой это произошло потому, что ты очень хорошая девочка, ты просто послушная и делала так, как тебя просили". Я объясняю это и родителям: "Вы воспитали хорошего ребенка, но он не умеет говорить" нет ". И это есть большая проблема отечественного воспитания. Мы постоянно стремимся добиться послушания, вырабатываем навык согласования с любым взрослым, не учим устанавливать границы собственного Я и защищать их.

Игорь ФУРМАНОВ: - Насильственное воспитание основано на страхе, а страх блокирует любые эмоции и реакции. Мы все время ребенка запугиваем: «Не садись в лифт с чужим дядей!" А на практике он после немеет в непонятной и незнакомой ситуации. А в Соединенных Штатах, например, проводятся тренинги, на которых ребенка учат сильно кричать при любом касании взрослого, даже хорошо знакомого - просто вырабатывают условный рефлекс. Потому что насильник боится только одного - быть пойманным...

- А родители тем временем даже против правовых знаний протестуют... 

Людмила ЖУКОВСКАЯ: - Они даже не столько протестуют... Просто открывают двери в кабинет психолога или социального педагога, заталкивают туда ребенка, закрывают двери и ждут, пока им выдадут такого, кто будет их полностью удовлетворять. По сути, и педагоги делают то же самое. Поэтому бывает, что психолог в школе - не помощник и советчик, а тот, к кому отправят, если будешь плохо себя вести. Психолог иногда воспринимается как часть школьной системы, что является серьезным отрицательным моментом.

Игорь ФУРМАНОВ: - Психолог должен быть независимым, чтобы действительно защитить ребенка. Иначе не получается ни выявлять проблему, ни работать с ней. Какой ребенок добровольно пойдет к психологу, когда тот фактически оказывается на стороне администрации? Школа приложила максимум усилий, чтобы подчинить себе психологов, и теперь администрация ведет себя с ними, как с подчиненными.

Роман КРЮЧКОВ: - Психологическая служба не функционирует у нас так, как положено, не только на этом уровне. Психолог должен оставаться "внешним" специалистом и в системе отбывания наказания. Программа ресоциализации для агрессоров не позволяет в сегодняшнем варианте действительно предупредить рецидив насилия у тех, кто вернулся в семьи.

- А научить жертву не быть жертвой, а насильника - избавляться от агрессии без насилия вполне возможно? 

Игорь ФУРМАНОВ: - Есть программы работы и в одном, и в другом случае. Но пока никто не заинтересовался их внедрением. Программа по ресоциализации существовала на деньги иностранного гранта, но деньги кончились, и Департамент по исполнению наказаний не нашел финансов для продолжения инициативы.

Людмила ЖУКОВСКАЯ: - Однако если случается что-то резонансное, то сразу виноваты психологи - не дорабатывают. А мы обязаны охватить всех учащихся, а их может быть больше  тысячи, плюс учителя. Если раскинуть это по часам, то на одного ребенка получится... один час в год! 

Наказания мало

- Статистика свидетельствует, что количество криминала, связанного с насилием, уменьшается. Для предупреждения тяжких преступлений органы внутренних дел активно заводят превентивные уголовные дела даже по преступлениям, не представляющих большой угрозы обществу. Может быть, срабатывает даже то, что есть? 

Игорь ФУРМАНОВ: - На самом деле мы не знаем настоящей картины. Через полгода мы завершим вместе с ЮНИСЕФ общенациональное исследование распространения насилия в отношении детей. Проведены опросы, осталось подвести итоги. А пока продолжаем добиваться того, чтобы медики включали информацию по насилию в отношении детей в свои отчеты. Потому что в масштабах страны этого нет. Желательно, чтобы и другие службы имели подобную статистику. В Министерстве образования вы такой информации не найдете. Отлаженного механизма взаимодействия между различными ведомствами не существует, а потому невозможно говорить о том, что что-то срабатывает.

Допустим, с участием милиции обнаружили агрессора, его оштрафовали. Деньги при этом отнимаются, в том числе и у ребенка. Поэтому мать в следующий раз хорошо подумает, стоит ли сообщать в милицию. Каким бы серьезным и жестким не было наказание, мы еще должны многое сделать для того, чтобы человек перестал себя вести так, как вел до этого. Агрессор должен половину времени отбывать наказание, а вторую - посещать психолога.

Роман КРЮЧКОВ: - Но пока нет закона, никто не может заставить делать это. Практика показывает, что даже после нескольких занятий в наших группах многие агрессоры вообще перестают применять физическое насилие в семье. А усиление наказания само по себе не решает проблему. В странах Скандинавии даже пошли по пути снижения наказания.

Людмила МУН: - Тем временем Госкомитет судебных экспертиз многое делает в рамках своей компетенции. Для расследования сексуальных преступлений против детей начали проводиться беседы с жертвами насилия, затем начали думать, как помочь следователям оценить показания ребенка, если следов насилия нет, а есть только слова. И в результате в отношении подозреваемых лиц в совершении сексуальных преступлений против детей разработали новый вид судебной экспертизы - психофизиологическую с применением полиграфа. Для улучшения качества сексуальной диагностики насильников появился новый вид судебной экспертизы - сексологическая.

Светлана БОРИСЕНКО

protas@zviazda.by

Фото Надежды БУЖАН

Выбор редакции

Культура

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Чем в этом году будет удивлять посетителей «Славянский базар в Витебске»?

Концерт для детей и молодежи, пластический спектакль Егора Дружинина и «Рок-панорама».

Общество

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Время заботы садоводов: на какие сорта плодовых и ягодных культур стоит обратить внимание?

Выбор саженца для садовода — тот момент, значимость которого сложно переоценить.

Сельское хозяйство

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Как обстоят дела на полях Беларуси на данный момент?

Успех зависит от соблюдения отраслевых регламентов и технологий.

Регионы

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

Бьюти-рецепты XVIII века восстанавливают в Грабовке

«Императорский» туристический маршрут поможет развивать сельскую территорию.